Колоссальный рост капитализации предприятий новой экономики привел к тому, что некоторые из них стали превышать по своей виртуальной стоимости таких гигантов старой, как “General Motors”. При этом реальной прибыли они не приносят, эта стоимость вычислена, построена на потенциальных маркетинговых расчетах, которые предполагают устойчивый рост на протяжении десятилетий. Для обоснования этого предположения было даже профинансировано создание нового “направления” в экономике, доказывающего, что развитые страны вышли на бескризисный путь развития.

Однако поскольку исходная база этих активов достаточно сомнительна, любое существенное замедление темпов роста фондового рынка может привести к началу крупномасштабного кризиса.

3. Последствия кризиса.

3.1 Разрушение стереотипов.

Спецификой мышления человека является опора на использование стереотипов для описания новых явлений. Любое такое явление, прежде всего, “раскладывается” на уже существующие элементы, его развитие и динамика исследуется с точки зрения уже изученных и освоенных процессов. Причем эта работа происходит на самом низком, чисто биологическом уровне, так устроена сама структура мозга. Некоторое исключение - самые ранние годы развития. Так, например, родившиеся слепыми люди, которым уже в зрелом возрасте, благодаря успехам медицины, вернули зрение, так и не смогли научиться его эффективно использовать.

Именно по этой причине большая часть новых научных идей получала признание только через поколение после своего обнародования - то есть после того, как “вымирала” предыдущая генерация ученых, для которых эта идея не укладывалась в рамки стереотипов.

Если посмотреть на тех, кто определяет сейчас лицо мировой экономики, то легко увидеть, что они (за редкими исключениями) выросли под сенью нескольких основных стереотипов. Это,| прежде всего, примат монетаристских методов, как универсального средства управления экономикой, это диктат экономического либерализма, понимаемого как отказ государства от прямого участия в экономической деятельности, и, наконец, это гимн информационным технологиям и постиндустриальному обществу. Отметим, что последовательная реализация этих принципов даже в США не всегда получалась в связи с некоторым здоровым скептицизмом и рационализмом политиков и банкиров (среди которых много лиц более старшего поколения), но в среде экономических экспертов эти принципы занимают доминирующее положение.

И основная беда предстоящего (возможно!) кризиса состоит в том, что он обрушит все три этих стереотипа, чем поставит экспертное сообщество и, как следствие, всю мировую элиту, в крайне тяжелое положение. Более подробно.

Как показал опыт использования монетаристских методов в странах с развивающейся экономикой, сфера их эффективного применения крайне узка. Эти методы, например, не годятся для контроля за ситуацией в условиях кризисов или вообще, при быстрых изменениях макроэкономических параметров (например, при быстром росте). Они не стимулируют кредитования промышленности и в этом смысле не могут употр****ться в промышленных странах со слабой денежно-финансовой системой (что хорошо видно на примере России или Украины). Наконец, они принципиально “завязаны” на активность мирового капитала и требуют создания “оптимальных” условий для иностранных инвестиций, при том, что критерии оптимальности определяются в первую очередь в США. Иными словами, это, скорее, методы контроля мировой экономики со стороны мировой финансовой “элиты”, чем способ подъема и развития национальных экономик под управлением своих же национальных элит.



3.2 Финансовая сфера.

В результате обрушения (резкого или постепенного) фондового рынка он потеряет, по разным оценкам, от 7 до 15 триллионов долларов. При этом он полностью утратит свою роль аккумулятора “горячих” денег, которые усилят инфляционные процессы в США что, в свою очередь, приведет к возврату в США тех долларов, которые накопились за их пределами за послевоенные десятилетия. Отметим, что финансовые инструменты, которые обслуживают эти активы, никуда не денутся.

Произойдет массовое банкротство финансовых институтов, значительную часть активов которых составляют ценные бумаги (не только акции) - инвестиционных фондов, страховых компаний, венчурных и пенсионных фондов.

Те свободные средства, которые инвесторы (прежде всего, иностранные) смогут вывести из наиболее пострадавших секторов экономики (размером в триллионы долларов) будут, в условиях быстрого падения доллара, вкладываться в любые доступные долгосрочные активы. Это вызовет резкий рост стоимости золота, других драгоценных металлов и изделий из них, недвижимости и других “вечных” ценностей. Резко вырастет спрос на фьючерсные контракты, что еще сильнее подорвет мировую промышленность.

Отметим, что в настоящее время в США идет очень странный процесс: в дни резкого падения фондовых индексов падают и цены на государственные облигации. Это явный показатель того, что инвесторы уже начинают перестраиваться на “кризисный” лад, однако этот процесс еще не дошел до своего логического завершения, поскольку цены на золото еще не растут.

У большинства банков акции и другие ценные бумаги не составляют существенную часть активов, но именно они используются для управления ликвидностью. Кроме того, значительное количество ссудной задолженности гарантировано пакетами ценных бумаг, принадлежащих заемщикам. Дополнительным фактором, усиливающим эти негативные эффекты, станут многочисленные злоупотребления средствами вкладчиков руководящими банковскими работниками, по аналогии с 1929 годом в США и августом 1998 г. в России.