Кайф ...


Вообще-то я уже не очень мальчик. Я видел, как умирают лягушки и мечты.
Здоровался за руку с тремя президентами
Целовался с фотомоделями и вицемиз. И не только.
Прыгал с веревкой и парашютом.
Видел настоящих чертей.
Жарил голубей в глине.
Имею четыре сотрясения мозга и являюсь каменщиком-монтажником четвертого разряда.
Изготовлял взрывчатые вещества и крал в магазине хлеб.
Мой возраст равен нормальной температуре человеческого тела: 36 и 6.
Имею седые волосы и шрамы от ударов в лицо.
Неоднократно задерживался органами правопорядка.
Умею варить самогон и делать брагу.
Застрелил из автомата бешеную собаку.
Дважды выжил под выстрелами советских солдат узбекской национальности.
Собираю кубик рубика.
Видел, как е* еноты.
Пил одеколон.
Казалось бы, что может удивить такого человека?
Ничего.
А ведь удивляет так, что хочется иногда обнять первого встречного алкоголика или продавщицу просроченного клея "Слон" и крикнуть: "Да знаешь ли ты, падла, что в мире есть настоящая красота?!"
От б*, как меня тыркнуло.

Притча. самое прекрасное сердце
В один солнечный день красивый парень стоял на площади посреди города и с гордостью хвастался самым прекрасным сердцем в округе. Он был окружен толпой людей, которые искренне восхищались безупречностью его сердца. Оно было действительно идеально - ни вмятинки, ни царапинки. И каждый в толпе соглашался, что это самое прекрасное сердце, которое они когда-либо видели. Парень был очень этим горд и просто сиял от счастья.
Неожиданно, из толпы вперед вышел старик и сказал, обращаясь к парню:
- Твое сердце по красоте и близко не стояло рядом с моим.
Тогда вся толпа взглянула на сердце старика. Оно было помято, все в шрамах, в некоторых местах куски сердца были вынуты и на их местах были вставлены другие, которые совсем не подходили, некоторые края сердца были рваными. К тому же в некоторых местах в сердце старика явно не хватало кусочков. Толпа уставилась на старика - как он мог сказать, что его сердце красивее?
Парень взглянул на сердце старика и засмеялся:
- Ты возможно шутишь, старик! Сравни свое сердце с моим! Мое идеально! А твое! Твое - мешанина шрамов и слез!
- Да, - ответил старик, - твое сердце выглядит идеально, но я бы никогда не согласился обменяться нашими сердцами. Смотри! Каждый шрам на моем сердце - это человек, которому я отдал свою любовь - я вырывал кусок моего сердца и отдавал этому человеку. И он часто взамен отдавал мне свою любовь - свой кусок сердца, которое заполняло пустые пространства в моем. Но поскольку кусочки разных сердец точно не подходят друг к другу, поэтому у меня в сердце есть рваные края, которые я берегу, потому что они напоминают мне о любви, которой мы делились.
Иногда я отдавал куски моего сердца, но другие люди не возвращали мне свои - поэтому вы можете видеть пустые дыры в сердце - когда ты отдаешь свою любовь не всегда есть гарантии на взаимность. И хоть эти дыры приносят боль, они мне напоминают о любви, которой я делился, и я надеюсь, что в один прекрасный день эти кусочки сердца ко мне вернутся.
Теперь ты видишь, что означает истинная красота?
Толпа замерла. Молодой человек молча стоял ошеломленный. Из его глаз стекали слезы.
Он подошел к старику, достал свое сердце и оторвал от него кусок. Дрожащими руками он протянул часть своего сердца старику. Старик взял его подарок и вставил в свое сердце. Потом он в ответ оторвал кусок от своего избитого сердца и вставил его в дыру, образовавшуюся в сердце молодого человека. Кусок подошел, но не идеально, и некоторые края выступали, а некоторые были рваными.
Молодой человек посмотрел на свое сердце, уже не идеальное, но более красивое, чем оно было раньше, пока любовь старика не коснулась его.
И они обнявшись пошли по дороге.

Рассказ о самонадеянности
 

Рассказ о самонадеянности. Или если х.. в голове медецина бессильна.


Эта история произошла с одним моим хорошим знакомым. Он просил не называть его имени, поэтому пусть будет Сергей. История эта не смешная, но весьма жизненная и поучительная.
Всё началось с того, что он решил заняться бизнесом. Были у него неплохие накопления, но на эти деньги он хотел купить машину. А так как кредит в банке он получить не смог, то пришлось ему вкладывать в бизнес свои сбережения. И ограничиться подержанной «восьмёркой». Правда ходовая часть у неё была в идеале. Брал он эту машину мужика, который в недалёком прошлом был неплохим автомехаником. Внешний вид машины, правда, немного подкачал. Прежний хозяин на ней попадал в небольшую аварию, клал её на бок. Отрихтована она была отлично, а вот покраска подкачала. Неважнецки она была покрашена. Правда, выражаясь словами Сергея, покраска на качество движения не влияет. Прошла пара месяцев, бизнес у Серёги пошёл в гору, и он мог позволить себе новую тачку. Но чем-то запала эта восьмёрка ему в душу. Не стал он её продавать. А решил тюнинговать. Начал соответственно с двигателя. Поставил спортивный распредвал, доработал карбюратор, и поставил спортивный фильтр воздуха. Я ему в этом помогал, так как неплохо разбираюсь в карбюраторных двигателях. Да и нравиться мне возиться с техникой. Ну, данные действия дали небольшой результат, улучшилась динамика разгона, приёмистость двигателя. Время разгона до 100 км\ч уменьшилась с 23 секунд до 18и. Но этого ему было недостаточно. Следующим шагом в прокачке жигуля, стала доводка впускного и выпускного коллекторов. Старая хитрость. Нужно всего лишь отполировать внутреннюю поверхность коллекторов до почти зеркального блеска. Это даёт дополнительную пару лошадей в мощность. В общем, проблем с впускным коллектором небыло, отполировали и установили на место. А вот выпускной не отделался простой полировкой. Серёга его просто выкинул. И на его место поставил самодельный. И вместо коллектора состоящего из четырёх трубок, работающих в одну выхлопную трубу. Поставил два. На два цилиндра по отдельному коллектору. Ну и соответственно две выхлопных трубы. Плюс два прямоточных глушителя. А чуть позже, и резонаторы стали прямоточными, после вмешательства в их нутро. Вот теперь мощность возросла намного.
Тачка стала просто зверем. С места рвёт отвал башки. Попутно поменяли стойки, на более жёсткие, и колёса поставили на четырнадцать дюймов. Спортивного образца, чуть шире обычных. А завершающим аккордом стали, низкий бампер, регулируемый спойлер, И с огромным трудом найденная, ужасно дорогая низкопрофильная резина, типа спики. Настраивали спойлер оригинальным образом. Загнали машину между двух высоких домов, между ними всегда сквозняк, а в тот день ещё и ветер был сильный. Короче получилась настоящая аэродинамическая труба. Из специально сделанной дымовой шашки, пустили дым. В общем как в настоящем конструкторском бюро. Остался только один недостаток, покраска. Но Сергей менять его не стал, чуть ниже объясню почему. В то время у нас в городе вошли в моду гонки, дрег-рейсинг. Это гонки по прямой на скорость. Вот и поехал он посмотреть, и заодно, возможно, поучаствовать. Зрелище правда интересное. Множество машин, шум двигателей. Водители, заключающие пари, или обсуждающих те или иные «навороты», и конечно сами гонки. Рёв моторов, визг шин, дым из под горящих покрышек, и даже взмах клетчатого флага на отметке 402 метра. А так как Серега человек азартный, и любитель погонять, то он естественно решил поучаствовать. Заплатив положенные триста рублей, которые идут в карман устроителей гонок, и сотрудникам ГИБДД делающим крышу, он тут же нашёл себе соперника. Парня на вишнёвой девятке. Тот презрительно осмотрел машину Сергея, и сказал.
-Ты бы лучше покрасил её, вместо того чтоб вешать на неё все причиндалы. - Ну надо же, и спойлер, и бампер низкий, ого даже два глушака навесил. Прикалывался Серёгин противник. Зря кстати прикалывался. Сергей сделал его как стоячего, заработав тем самым пятьсот рублей. В этот день он ещё два раза соревновался. Последний заезд был против ваз 2110. Тут мой товарищ едва не проиграл. Обошёл соперника всего на пол корпуса. Уехал он домой богаче на две с половиной тысячи. И понеслось у него каждую субботу и воскресенье, вечером он ехал на гонки. И за всё время проиграл два раза, каждый раз это были тойоты, целика и карен. За это время он установил в машину спортивные сиденья, и пятиточечные ремни безопасности. Установка седений заняла у него два дня. Ведь в восьмёрке всего две двери для посадки пассажиров, а сиденья небыли приспособлены, откидываться.
На некоторое время, я уехал в отпуск. По приезду попросил его меня встретить в аэропорту. Ну, встретил он меня сели мы в его машину, и там он загадочно ухмыляясь, сказал, что он меня удивит несказанно. Действительно удивил, даже поразил. Как только мы выехали на трассу, ведущую от аэропорта до города, он щёлкнул тумблером на панели и утопил педаль газа, до полика. Меня просто вжало в кресло, ощущение возникло такое, что я нахожусь, во взлетающем самолёте. У машины на скорости в 80 км\ч провернулись покрышки с визгом. Скорость вовсе стала нереальной. Оказывается он установил турбонаддув.
-Это ещё что. – Сказал мой товарищ. – Я ещё баллон с закисью азота установил, теперь ни одна тоиота меня не сделает, да что тойота, я почти любую тачку в городе обгоню.
А на вопрос почему, вложив в машину такие деньги, он до сих пор её не покрасил, дал разъяснение. Что, мол, её с такой раскраской никто в серьёз не воспринимает, кроме тех кто уже знает о её возможностях. Да действительно конкуренцию его машине составить никто не мог. Но…
Однажды вечером он ввалился ко мне хорошо поддатый, с бутылкой хорошего коньяка и сказал.
– Давай выпьем.
Оказалось, что пьёт он с горя. Вот что он мне поведал Он де только что с гонок. И сегодня туда приехала новая машина, альфа ромео. А за рулём сидела роскошная блондинка. Я видел раз и эту машину, и дочку богатого «Буратино» за рулём. Да и машина, и девочка были просто роскошными. Ну короче возникло у них пари. Девушка, оказывается, была наслышана о качествах его восьмёрки. Но условия, которые она выставила, были жёсткие. Гонка на машину. Приятель естественно отказался. Всё-таки, альфа ромео это не тойота. Но тут дама пустила в ход женскую смекалку, и сказала что если она проиграет, то отдаст машину и… Переспит с ним.
Тут говорит, у меня в голове всё помутилось. Я просто представил, как я обнимаю её, снимаю с неё блузку, расстегиваю бюстгальтер, и его великолепное содержимое выпрыгивает мне навстречу. Как я держу её груди в руках. Целую её, беру всю без остатка. Я даже не помню, как мы ударили по рукам. И в себя я пришёл, только сидя за рулём, на стартовой линии. Ну и соответственно проиграл гонку.
Всего на четверть корпуса. Сокрушался он. – Ох и дурак же я, ну на кой хрен согласился.

Вот так господа, если х…. в голове медицина бессильна. Плюс самоуверенность.
- Одно утешает. - Говорит Сергей. - Я проиграл как настоящий магнат, плюс сорвал у неё в качестве утешительного приза поцелуй. А оно того стоило. А сейчас он готовит BMW пятёрку к гоночному сезону. Тоже хочет довернуть её по полной. Но клянётся и божится, что больше на машину гонять не станет, пусть ему хоть сто блондинок свою любовь предложат. К тому же он теперь женат.(с)

«Рождественская несказка»
 

«Рождественская несказка»
Я смотрел на огромную елку в нашей гостиной, и блестящие круглые шары на ней переливались всеми цветами радуги.
Радуга — это семь главных цветов. Я знаю кроме них еще оранжевый (как апельсин), голубой (как моя пижамка) и салатовый, как ошейник у нашей собаки по кличке Вася. Вася — единственный в нашей семье, кто младше меня. Ему всего два года. И он очень маленький. А я большой.
Мама готовит праздничный ужин, потому что сегодня — Рождество. Бабушка утром читала мне книжку про Рождество. Рождество — это когда происходят всякие приятные вещи. Например, можно превратиться в Васю.
Из кухни очень вкусно пахнет. Мама печет пироги и торт. Больше всего я люблю торт. И пироги с капустой. С мясом не люблю.
Мама сказала, что я получу торт завтра утром. Мне нравится Рождество. И день рождения. Я спросил у мамы, будут ли на рождественском торте свечки, чтобы загадывать желания. Мама сказала, что не будут, потому что в рождественскую ночь и так все желания исполняются.
Я спросил у мамы, какое у нее самое большое желание. Она сказала, что больше всего на свете она хочет, чтобы все всегда были вместе.
— И Вася? — уточнил я

— И Вася, — сказала мама. И отправила меня спать. Потому что уже было десять часов.
Меня пошел укладывать папа, потому что у мамы могли подгореть пироги.
Перед сном мы с папой немножко поговорили. Еще я смеялся, потому что папа щекотал меня. Потом я попросил папу позаниматься со мной боксом. Папа сначала отказался, но потом принес мои и свои (другого цвета и большие) перчатки и мы дрались. Я победил. Папа радовался. Он почему-то всегда радуется, когда проигрывает.
Папа сказал, что я стал огромный и сильный. И что он любит меня больше всех. Я сказал, что тоже люблю его. Его, маму, Васю и бабушку. И свою подругу Лену. Она красивая.
Папа поцеловал меня и выключил свет. Осталась только синяя звездочка у меня над кроватью. В книге, которую читала бабушка, была рождественская звезда. Наверное, она горела так же, как моя. И с ней людям так же нравилось засыпать, как мне с моей. Уютно, как будто у мамы на руках. Когда я был маленький.
Когда я проснулся, утро еще не наступило. Я иногда просыпаюсь ночью на горшок. Звезда горела по-прежнему волшебным синим цветом.
Я подумал, что если это ночь, когда исполняются желания, то почему бы мне не съесть пирожок с капустой. Я скажу маме: «Дай мне один пирожок. Только один». Она улыбнется и даст. А потом отнесет меня в кровать на руках.
Я надел тапочки, потому что босиком ходить нельзя, и пошел на кухню.
Мамы не было. Папы тоже. Наверное, они пошли спать, потому что во сне все происходит быстрее. И растешь, и желания исполняются.
Пирожки лежали на столе. Я взял один, надеюсь, что с капустой, как вдруг на верхней полке шкафа с посудой заметил железную банку. Это была очень необычная банка. Она светилась, как звезда в моей комнате. Я раньше ее у нас не видел. Наверное, папа купил.
Я встал на стул. Главное — не упасть. Потому что, если падаешь, бывают синяки. А потом все подряд будут спрашивать: «Что, подрался?» Как будто просто так упасть невозможно.
Я взял банку, и она светилась у меня в руках. Внутри было печенье. Круглое и вкусное. Я съел пять. Бабушка хочет, чтобы я научился считать до десяти. Лена умеет.
Я вернулся в свою комнату, и никто ничего не заметил.
Когда я снова проснулся, утро еще не наступило. Утро — это когда светло и приходит мама, чтобы посмотреть, как я одеваюсь и чищу зубы.
Было светло, но мама еще не пришла. Я решил сам к ней пойти.
Я надел шорты и майку, на которой были нарисованы Чип и Дейл.
Когда я открыл дверь к ним в спальню, папа проснулся первым.
Он увидел меня и подскочил в кровати, как будто Вася укусил его за пятку.
Он подбежал ко мне и вытолкал из комнаты. Он тихо закрыл дверь и прошептал мне в самое ухо: «Ты что, с ума сошла? Ты как сюда попала?»
А раньше папа мне говорил, что когда обращаются к мальчикам, говорят «попал».
— Отправляйся домой, я позвоню тебе вечером. Сумасшедшая!
Папа подталкивал меня в сторону входной двери. Я ухватился за стол.
— Моя жена может проснуться! Ты не должна здесь быть!
По папиному лицу казалось, что он кричит. Но на самом дел никто, кроме меня, его не слышал. продолжение....

«Рождественская несказка»..продолжение....
 

Он вытолкал меня на улицу и захлопнул дверь. Было холодно и хотелось плакать. Я залез в свою комнату через окно. Я решил пойти к папе, попросить прощения и помириться с ним. Папа курил на кухне. Когда он увидел меня, он бросил сигарету в раковину, хотя сначала ее надо потушить.
— Ты что, издеваешься надо мной? — громким шепотом спросил папа. Он не хотел со мной мириться. Я громко расплакался.
— Прекрати истерику! Оставь меня в покое! Послышался мамин голос. Папа обернулся на звук, схватил меня в охапку, и через секунду я оказался под диваном.
— Если услышу хотя бы писк — убью! — сказал мне папа, и я очень старался, чтобы он ничего не услышал.
— Доброе утро, дорогой! — сказала мама, и больше всего на свете мне захотелось сейчас быть рядом с ней.
— Доброе утро, дорогая, — сказал папа совсем не так, как он разговаривал со мной. — Ты чем-то встревожен?
— Нет-нет, все нормально.
— Малыш еще спит?
— Думаю, что да. Ты тоже чего-то рано встала.
— Я приму ванну, разбужу малыша и будем завтракать. Я обещала ему торт.
Когда мама ушла, я уже не мог сдержаться. Я снова начал плакать. Папа достал меня из-под дивана за ногу.
— Я сейчас скажу тебе одну вещь. И после этого ты сразу уйдешь, — сказал папа.
Мне очень хотелось позвать маму, но я только послушно кивнул головой.
— Ты сейчас находишься в доме, где живет моя семья. И для меня на свете нет ничего важнее.
Я понял, что папа решил помириться.

— И только сейчас, когда ты ворвалась в мой дом, устроила здесь истерику, я осознал, что могу все это потерять. А я не готов. Мы больше никогда не увидимся. Прости меня. Но я ведь никогда ничего тебе не обещал. И уж конечно, не обещал тебе провести Рождество с тобой, а не дома. Это семейный праздник, понимаешь?

Он открыл глаза, и светлое рождественское утро встретило его ласковой улыбкой жены.
— Доброе утро, дорогой! Как ты спал?
— Доброе утро, дорогая.

— Я уже приняла ванну, приготовила завтрак, и малышу на кухне не терпится съесть кусочек торта.
— Мне снился такой сон…
— Да? Надо было разбудить тебя раньше?
— Ни в коем случае. Ты разбудила меня как раз вовремя.
В гостиной елка пахла лесом, праздником и детством. Мне не терпелось подарить сыну модель «мерседеса» S-класса. Мы с ним собираем. Малыш стоял на табуретке и держал в руке синюю жестяную банку. Не замечая меня, он достал своей маленькой ручкой большое круглое печенье. Где-то я видел раньше эту банку.
— Малыш, ты не хочешь посмотреть, что я приготовил тебе в подарок?
Так я и знал. Мой сын обожает подарки. Он даже про печенье забыл.Пока мы возились с машинкой, моя жена наблюдала за нами. И улыбалась.
— Настоящее рождественское утро, — сказала она. — Потому что я с вами, мы вместе, и это не сказка. Значит, мое желание исполнилось.
— И мое, — сказал малыш.
— И мое, — сказал я. И покосился на синюю жестяную банку.

О дружественности общения
 

================================================== ============================
Молодожены. 2 недели как женаты. Мужу, хоть и очень влюбленному, не терпится улизнуть, - погужеваться со старыми дружками.
- Миленькая, я прям щас вернусь...
- А куда ты идешь, мой куси-муси ?
- Да в бар, мордашка. Пивка попить.
- Ты хочешь пива, любимый ?
Она открыла холодильник и показала ему 25 различных сортов
фирменного пива из 12 различных стран: Германии, Голландии, Японии, Индии, Австралии и т. д.
Он не знал что и сказать и единственное, что ему пришло в голову:
- Hо, конфетка моя,... но в баре... у них замороженные пивные
кружки.
Он не успел закончить фразу.
- Ты хочешь замороженную кружку, мой щеночек ?
Она достала из морозилки гигантскую пивную кружку, такую холодную, что едва удержала ее. Его морда приняла выражение ведра.
- А.... э... , хлопотушечка моя,.. но в баре такие солонцы, такой
деликатесный закусон... Я быстро. Прям туда и обратно. ОКей ?
- Ты хочешь закуски, ути-мути ?
Она достала из духовки 15 блюд закусона: куриные крылышки, "свинки в одеялах", грибные шляпки, полоски копчено-сушеной свинины и т.д.
- Hо, моя сладенькая,... в баре... понимаешь... там ругань, мужики
матерком и вообще...
- Ты хочешь атмосферы, мой пончик? К МУЖИКАМ ЗАХОТЕЛ, П@#ОР?
СЛУШАЙ СЮДА, ЗАЛ%ПОГОЛОВЫЙ!
ЛАКАЙ СВОЁ Ё#AHОЕ ПИВО ИЗ ПРОКЛЯТОЙ МЁРЗЛОЙ КРУЖКИ
И ЖРИ, Ё# ТВОЮ МАТЬ, ЗАКУСОH,
ПОТОМУ ЧТО ТЫ HИКУДА СЕГОДHЯ HЕ ПОЙДЁШЬ!
УСЁК, ЖOПA?
...И они жили долго и счастливо :-)
================================================== ============================
(c)Sergey Babitch 2:463/94 07 Сен 05

Рождественская притча..
 

Как повествуется в одной знаменитой древней легенде, некогда в прекрасных рощах Ливана родились три кедра. Кедры, как всем известно, растут очень-очень медленно, так что наши три дерева провели целые века в раздумьях о жизни и смерти, о природе и человечестве.

Они видели, как на землю Ливана прибыли посланники царя Соломона и как затем, в битвах с ассирийцами, земля эта омылась кровью. Они видели лицом к лицу заклятых врагов - Иезавель и пророка Илию. При них был изобретен алфавит; они дивились, глядя, как мимо проходят караваны, груженные красочными тканями.

И в один прекрасный день кедры решили поговорить о будущем.

- После всего, что мне довелось повидать, - сказал первый, - я хотел бы превратиться в трон, на котором будет восседать самый могущественный царь на земле.

- А я хотел бы стать частью чего-то такого, что на веки вечные преобразит Зло в Добро, - сказал второй.

- А что до меня, - сказал третий, - то я желал бы, чтобы люди, глядя на меня, всякий раз вспоминали о Боге.

Прошли годы и годы, и вот наконец в лесу появились дровосеки. Они срубили кедры и распилили их.

У каждого кедра было свое заветное желание, но реальность никогда не спрашивает, о чем мы мечтаем. Первый кедр стал хлевом, а из остатков его древесины соорудили ясли. Из второго дерева сделали грубый деревенский стол, который позже продали торговцу мебелью.

Бревна от третьего дерева продать не удалось. Их распилили на доски и оставили храниться на складе в большом городе.

Горько сетовали три кедра: "Наша древесина была так хороша! Но
никто не нашел ей достойного применения".

Время шло, и вот однажды звездной ночью некая супружеская пара, не нашедшая себе крова, решила переночевать в хлеву, построенном из древесины первого кедра. Жена была на сносях. Той ночью она родила сына и положила его в ясли, на мягкое сено.

И в тот же миг первый кедр понял, что мечта его сбылась: он послужил опорой величайшему Царю Земли.

Несколько лет спустя в одном скромном деревенском доме люди сели за стол, сделанный из древесины второго кедра. Прежде чем они принялись за еду, один из них произнес несколько слов над хлебом и вином, стоявшими на столе.

И тут второй кедр понял, что в этот самый миг он послужил опорой не только чаше с вином с блюду с хлебом, но и союзу между Человеком и Божеством.

На следующий день из двух досок третьего дерева сколотили крест. Через несколько часов привели израненного человека и прибили его к кресту гвоздями. Третий кедр ужаснулся своей участи и принялся проклинать жестокую судьбу.

Но не прошло и трех дней, как он понял уготованную ему долю: человек, висевший на кресте, стал Светочем Мира. Крест, сколоченный из древесины этого кедра, превратился из орудия пытки в символ торжества.

Так исполнилась судьба трех ливанских кедров: как это всегда бывает с мечтами, мечты их сбылись, но совсем иначе, чем они себе представляли. (с)

АААААААА, мегасупер!!!!! :))))
 

"Подаpки от мужчин"

Вот что меня всегда удивляло - очень многие мужчины даpят своим женщинам только то, что выбиpают для них лично сами. Hе озабочиваясь тем, подойдёт им это или нет. Или хотя-бы пpосто понpавится. Они же ведь сами умные и опытные и лучше них всё знают. Если это техника - это ноpмально и единственно пpавильно. Hо если бельё или там дpугая одежда какая.. Или еда. Или выбpать обувь. Hу, такого плана, да? Штоpы, напpимеp, или дpугие всякие мебели..
Hасчёт еды вопpос тонкий, вообще-то. Hо если ей дать чёткие и категоpические установки на эту тему, то мужики - ОHА ЗАПОМHИТ!!! (А исключения - только подтвеpждают пpавила) И станет коpмить тебя едой "мужской" - то бишь мясом, вином, водкой и сыpом с хлебом и каpтошкой. Плюс зелень. Сама питаясь едой "женской" - йогутpами, твоpожками и салатиками. По ночам жуя укpадкой еду "мужскую" из холодильника, сама себя увеpяя, что она пpосто обыкновенная клиптоманка, вовсе и сама в этом не виноватая, и что "я вообще сейчас пожую, а потом быстpенько об этом забуду а потом и никогда и не вспомню".

Так. Стоп, стоп, стоп. Тема pассказа совсем дpугая. Секундочку, я пеpеключюсь.

Да, готов. Поехали дальше.

Вот духи, к пpимеpу. Ведь если какому мужу или любовнику понpавились эти духи на пpодавщице в магазине - это совеpшенно не значит, что на его женщине они будут звучать так-же. У неё, pазумеется, свой собственный запах, и pеакция духов с ЕЁ кожей будет иная. По запаху, по запаху. Скажу коpоче - химия.

Звонит одна знакомая и жалуется на своего - подаpил совеpшенно неподходящие ей желанши. "Я ведь ему говоpила, какие хочу!" - гоpько заметила она. Посочувствовал.

Чеpез десять минут звонит дpугая и тоже поздpавляет с Hовым Годом.
"Чего тебе твой подаpил?" - интеpесуюсь. "Он дуpак! - вопит она возмущённо в тpубку. - Духи! Клиник хэппи хеад! Ему, видите-ли, название понpавилось!" Посочувствовал.

Чеpез полчаса. Ещё одной подаpили сpазу Белый лён (Эсти. Лаудеp? Что пеpвично, что втоpично? Эсти - Эсти-Лаудеp или наобоpот? - откpовенно путаюсь), плюс что-то из сеpии Клиник, плюс ещё что-то из Ричи, Какой-то Пуp-де, (насколько я понимаю, это что-то из фpанцузских новых ядов, я имею в виду, Пуазонов, но могу ошибаться плюс-минус километp) плюс ещё что-то, чем она осталась кpайне довольна. Куда девать всё остальное - думает. Хочет меняться с подpугами. А вообще возмущена. Посочувствовал.

Опять звонок. Это Катька (нежно). Специально поитеpесовался пpо духи. Анаис-анаис. Катька довольна. Думает, пpавда, зачем ей Ай лав Диоp, какой-то особенный Пуазон аж в тpёх одинаковых экземпляpах и что-то типа Диpелллы. "Мне подходит запах ландышей, конечно, но ведь я уже не та тоненькая семнадцатилетняя девочка." - заметила она. А-аа! Стоп. Ландыши. Значит - Диаpиссимо. Она, пpавда, не в пpетензии, потому-что это от незнакомых мужчин.

Маpинка, котоpая блондинка. Кинабаp! Hовый какой-то, что-ли. Я не совсем понял. Hедовольна тоже. "Я пpекpасно знаю, кому ты можешь отдать его отдать." - твёpдо сказал я. С этими духами у меня особенные отношения. Долго думал, как можно ЕЙ безопасно позвонить. В смысле, так, что-бы её дома не заpевновали. Я выпил паpу pюмок, смотpя телевизоp, а потом у меня в голове стали замыкаться какие-то нужные контакты.

Пеpеконтачил я их между собой, коpоче. Час потpатил, между пpочим. Hо они с успехом попеpеменялись. И счастья у девочек полные штанишки, что, согласитесь, совеpшенно замечательно. Hе смогу сказать, кто на что, ибо ничего не понимаю в косметике, но с успехом. То есть не понимаю в духах (кстати, я легко мог что-то сейчас напутать в названиях). Смеюсь. В косметике, вообще-то, тоже. Есть сильное подозpение, что тепеpь они станут созваниваться между собой и мыть мне кости. Все-же очень любопытные.. Hу, не все, конечно.. А может, и нет. Да плевать. Зато все остались довольны. Я молодец (скpомно). Я такой, да. ;)) Ведь Hовый Год. Hа котоpый я, похоже, тоже получил кусочек своего Hовогоднего чуда. Посмотpим по-факту. Hо знаете, похоже, это действительно так.
С Hовым Годом вас всех!

=====31.12.05.*
(с)Андрей Сорокин 2:5020/113.42

все тот же мегасупер :))))
 

"Массаж"

"Здpавствуйте! - любезно сказал я. - Могу чем-то помочь?"
"Да. Вы Андpей Соpокин, да? Мне pекомендовали Вас.." - она стала что-то мне pассказывать. Я, мpачнея, pассматpивал её. Что за хpень? Кто pекомендовал? Потом кое-что сообpазил. Это, навеpное, ещё по стаpым pаботам. Это ноpмально, это бывает часто. Hавеpное, она позвонила мне по домашнему телефону, а ей там сказали, где я тепеpь pаботаю (но зачем?). А она и пpиехала, тут-же недалеко. Hавеpное, ей надо что-то сpочно.

"..понимаете? Вы можете помочь?"
"А Вы паpой слов можете сфоpмулиpовать, что именно?"
"Массаж." - сказала она пpостодушно и так и пpодолжала смотpеть на меня наивными глазами. - "Вы-же пpодолжаете этим заниматься в свободное вpемя? А пpезеpвативы у меня есть."

Hет, у меня на лице и мускул не дpогнул, но челюсть мысленно отвалилась.
"Жуpналистка или психолог-пpактикантка?" - подумал я. Hастолько честный взгляд бывает только у пpофессиональных мошенников или опытных пpодавцов. Я сам с этого начинал - знаю. Это сейчас, с опытом, я делаю совеpшенно иначе.
У честных людей что-то светится изнутpи, а не так.. Вычислила чеpез сеть и пытается попpактиковаться, навеpное. Для самоутвеpждения, скоpее всего. М-да.. Год назад ко мне одна смелая тоже пpиезжала познакомиться. Я неделю опомниться после этого не мог, навеpное.

Совеpшенно незаметными фpазами она как-то ловко отвлекла меня от этих pаздумий. Я опомнился только чеpез минуту, пpимеpно. "Hет, точно психолог! - подумал я. - Пpичем не пpостой, а HЛП-шник. (Hейpо-лингвистическое пpогpаммиpование) Такие классные тpансовые наводочки.. Я и не знал таких.."

"Hе стану я этого делать. Обломись." - пpосто сказал я. Она откpыла pот, а потом закpыла pот. "А ведь хочется!" - тоpжествующе заметила она. А я и не отpицал, а согласился, мысленно сняв шляпу.

"Тепеpь уходи. - сказал я. - Хотя постой, я сделаю тебе подаpок за такую наглость." Она заметно напpяглась. "Да не бойся, - сказал я, - подойди ко мне и дай коленку." Она не побоялась и дала. "Эти точки, - объяснил я, воткнув ей пальцы в колено, - называются узу-ли-сан, что пеpеводится как "божественное pавнодушие". Дpугой pукой я незаметно массиpовал ей ладонь.
"Хотя, знаешь, - сказал я, подумав секунду, - сделаем пpоще.." И сильно сжал ей бёдpа. Потом посадил её на подоконник отдышаться.
"М-да, господин Соpокин, - сказала она, оклемавшись. - А то, что я так кончила, считается, что Вы меня как-бы тpахнули?"
"Считается." - сказал я, от души веселясь.
"Значит, я выигpала! - сказала она тоpжествующе.
"Тогда возьми с полки пиpожок, умница."
"Только Вы напишите об этом, чтоб они знали!"
Я задумчиво смотpел на неё, пpикидывая, дать ей по шее или по жопе.
"Пожалуйста, всё, как было - мне очень-очень надо! - сказала она. - Hапишите?"
"Ладно, бестыжая pыбка золотая, сделаю, - пообещал я. - А тепеpь уходи и не мешай. В качестве бонуса шлёпну тебя по попе ладошкой на пpощанье." Моментально, кстати, пошла. И так и ушла. Споpим, веpнётся когда-нибудь снова? Пpоколбасит её со вpеменем и задумается она кое-о чём, что сейчас, вся довольная, упустила из виду..

А тепеpь вопpос: а нафига ставить на мне всякие экспеpименты? Hе надо. Интеpесу нет. Можно ведь пpосто спокойно познакомиться и поболтать о том, о сём.

=====31.12.05.

Пришел к неоспоримому выводу.
Наш мир делался в фотошопе. Скорее всего в седьмой версии.
Это видно, когда выпиваешь в заведении. Верхний слой высветляется до процентов пятидесяти и начинаешь видеть серо-белые клеточки Сущего.
По-моему тот, кто создавал этот мир, переборщил со световыми эфектами. Это пошло. Особенно вечером, когда зажигаются фонари.
Слои, слои. Кругом слои.
Если высветлить со многих моих знакомых слой самоувереннсти – за ним проступают контуры ограниченности. Выделить слой обоев в моей комнате и нажать "Delete" – неоштукатуренная стена.
Когда я только просыпаюсь – в глаза бросается сильное размытие окружающиего мира. Кто-то явно переборщил с этим инструментом. Впрочем, он и так время от времени балуется с ним – например тогда, когда я выпиваю чуть больше, чем того требует культура речи. И когда он, внутренний я, скажет, что бросает меня – весь мир перейдет в режим "Grayscale" и только редкий человек сможет вернуть файлу первоначальные краски.
Чуть увеличить разрешение. Улучшить качество.
Увеличить резкость характера до определенных процентов.
Моя жизнь сохранена в формате psd и занимает дофига места.
Мое прошлое – справа, в анкете и в окошке History.
Если увеличить мою жизнь во много раз – она распадется на совершенно неприглядные точки, потеряв общий более или менее красивый вид.
Все отлично.
И кто попробует разубедить меня в этом.
Тот ничего не понимает в насовесть обработанных в фотошопе файлах.(с)

Привет...
Как жизнь? Удивлена? Я удивлен не меньше... Удивлен самому себе... Зачем я это пишу... Не знаю... А, да, знаю... Тут такое дело. Помнишь ту странную женщину, которая хотела предсказать нам судьбу? Помнишь как тебе было это интересно, а я совсем не хотел этого знать? Помнищь, что она сказала? Ты тогда ей не поверила, кричала, что это невозможно, что мы с тобой вместе навсегда, что она сумасшедшая старуха, которой место в психушке. Помнишь? Как я взял тебя за руку и повел домой, а ты вырывалась, тебе казалось, что не все еще сказано в адрес этой блаженной, ты хотела унизить ее, заставить признаться в обмане... Помнишь, как я обнял тебя, поцеловал и сказал, что мы с тобой знаем наше будущее лучше любого другого человека. Ты смотрела на меня сквозь слезы и просила поклясться, что никогда не уйду... И я дал клятву, что навсегда связан с тобой... Похоже, я ее сдержал, сам того не ожидая. Знаю, сейчас-то ты мне не поверишь, ведь вся наша жизнь разбилась, как хрусталь, который случайно уронили руки, дрожащие от обиды и злобы... Я стал Иудой, ты вечной мученицей, хотя я тебя никогда бы не продал, потому что нельзя продать часть своего сердца, и ты это знаешь, но это совсем не важно... Помнишь, как ты меня сказала, что та цыганка была права, а я все знал уже тогда, и поэтому молчал...

Знаешь, когда... ну когда все закончилось, когда твои глаза стали холодными, как льдинки, а душа хлопнула дверью и ушла в никуда, я вновь пошел к ней. Я думал тогда, что не смогу без тебя жить, и мне просто хотелось знать, сколько я еще буду дышать этим воздухом, везде слышать твой голос, чувствовать запах твоего тела... Я хотел знать, стОит ли мне дожидаться, когда мучение кончится само собой, или все же лучше самому приложить к этому руку... И она мне сказала... Так просто, с улыбкой на лице, я увидел в ее глазах смерть и пустоту. Она назвала дату, она была непреклонна, да я и не просил ее признать свою неправоту. Она сказала, что это случится... завтра утром. Представляешь? Завтра ты сможешь вздохнуть свободно, понимая, что я уже не появлюсь в твоей жизни НИКОГДА... Этот мир будет принадлежать только тебе, не надо будет делить его со мной. Ты рада? Я надеюсь, что это так, я ХОЧУ, чтобы это было так, потому что только это для меня сейчас важно.

Знаешь, я уже ничего не потеряю, поэтому хочу тебе сказать - я все еще люблю тебя. Это единственное, за что я хочу попросить у тебя прощения. За то, что я никогда тебя не забуду, за то, что твое имя сорвется последним с моих холодных губ... За все остальное я отвечу там, наверху, где нет тебя. А может все это глупости, и на этом все кончится - мне как-то все равно. Нет, это не апатия, не депрессия - это то, о чем я думаю уже неделю, это жизнь, точнее ее эпилог. Чего бы я хотел сейчас? Нет, только не того, чтобы мы опять были вместе - нет. Мне страшно думать о том, что я опять тебя оставлю.

Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Все, что произошло - правильно, не надо жалеть ни о чем. Мы теперь отдельные капли дождя на стекле, нам никогда больше не встретиться, только там, в конце... Я хочу, чтобы ты меня забыла, забыла сегодня, а не потом. Чтобы ты проснулась в хорошем настроении, чтобы все сказанное здесь осталось в прошлом, как и я... Вот и все, детка, вот и все...

Что я буду делать сегодня? Не знаю... Вспоминать все, что было в моей жизни, выкурю последнюю сигарету... Буду думать... И дышать... А знаешь, все-таки она тогда ошиблась... Ты остаешься в моей жизни до конца. Может и в этот раз это всего лишь вымысел? Тогда может сбыться то, первое... А что для меня сейчас важнее? Сам не знаю... (с)d-gato

Змеиный отель
 

Змеиный отель

Я не помню, как я умер. По-моему меня сбила машина, но может быть, меня ударили по голове чем-то тяжёлым. Когда я очнулся, то не мог пошевелить ни ногой, ни рукой, голова раскалывалась, в глазах плыло. Надо мной, склонившись, сидела моя мама. Я не помню, как её зовут, не помню её лица, но я отчётливо знаю, что это моя мама, знаю и всё! С другой стороны сидела ещё какая-то девушка, её я вообще не помню, но мне приятно, что она здесь и что она держит меня за руку.
И вот началось. Я начал подниматься. Потолок был всё ближе и ближе. Я слегка повернул голову и посмотрел на кровать. Точно! Я умираю. Внизу на кровати лежало моё изуродованное тело. Причём, судя по травмам, я весь день лежал на проспекте, и по мне весь день ездили троллейбусы, автобусы и трамваи. Мама тихонько всхлипывала, незнакомая девушка ревела во весь голос, врач, с мрачным видом чесал затылок. Но мне, честно говоря, было на это наплевать. Я умирал и мне, как ни странно, это нравилось. Я обретал что-то новое, терял что-то старое и, как я уже понимал, ненужное.
Потолок был всё ближе и ближе. Вскоре я должен был в него упереться, но… Здорово всё-таки быть мёртвым, я пролетел мимо, не заметив препятствия.
Спустя пару минут такого полёта я ступил ногой на дорожку, мощённую белой траурной плиткой. Дорожка эта вела к огромному готическому зданию, отделанному чёрным мрамором. Я подошёл к большим дубовым дверям и увидел весьма странную табличку, которая гласила: «Добро пожаловать в «Змеиный отель». Свободных мест полно. Самоубийцам вход со двора. Жертвам геноцида – скидки». У двери стоял жирный курлюк в форме швейцара. Честное слово, никогда в жизни не видел никаких курлюков, и даже не догадывался об их существовании, но глядя на это существо, сразу понял, что это – курлюк. Тем, кто никогда не видел курлюков, должен заметить, что курлюк-швейцар это довольно забавно. По той простой причине, что у них нет рук!
- Кто тебя сюда поставил, идиот? – давясь смехом сказал я.
Тем, кто не понял, обьяснюсь. Смехом я действительно подавился, т.к. он, почему-то, превратился в сыр и забил мне всю глотку.
Пока я отплёвывался от собственного смеха, т.е. сыра, курлюк пытался повернуться ко мне спиной, но у него это не получалось, т.к. он со всех сторон выглядит одинаково. Не рискнув смеяться ещё раз, я сам толкнул дверь и вышел в фойе. Честно говоря я немного растерялся. Вначале передо мной раскрылся огромный зал, но он тут же сжался до размеров лифта, и я ударился коленом о стол дежурного, до которого ещё мгновение назад было не меньше сотни метров. И вновь комната приняла свои прежние размеры, но я уже находился не у входа, а возле вышеуказанного столика. Т.о. в одну секунду я преодолел стометровое расстояние и даже не заметил, весьма удобно, знаете ли!
- Комнату снимать будете? – гнусавым голосом спросил весьма странный субъект. Странность его заключалась в том, что он был синего цвета, и его огромная голова держалась на длиннющей тонкой шее. Голову он зачем-то прислонил к стене.
- У меня не денег, - ответил я.
- На кой мне твои деньги, - прогнусавил синий, - паспорт давай.
Я порылся в карманах и к своему огромному удивлению нашёл там картонную карточку с фотографией моего затылка и какими-то непонятными буквами. Именно эту карточку я и протянул дежурному. Дежурный высунул огромный красный язык, на котором покоились исполинские очки в роговой оправе. Она засунул их себе в ном и принялся изучать мой «паспорт».
- Ваш номер 13, - сказал он, зачем-то проглотив его.
- А плата! – изумился я.
- Мы не берём плату с постояльцев.
- Но у вас на двери написано, что жертвам геноцида предоставляется скидка.
- Ты жертва геноцида? – осведомился синий.
- Нет, но…
- Тогда не морочь мне голову и проваливай!
- Но как вы можете предоставлять скидки, если вы не взымаете платы?
Синий задумчиво переложил очки из одной ноздри в другую, помолчал и указал мне на коридор.
- Прямо, затем налево.
- Но вы не ответили на мой вопрос, - сказал я.
Синий изобразил крайнее неудовольствие и оторвал голову от стены, при этом, не удержавшись на тонкой шее, она с грохотом упала на стол. Поняв, что дальнейший спор бесполезен, я направился прямо по коридору, в поисках номера 13.
Шёл я долго, очень долго, но поворота так и не нашёл. Передо мной простирался длиннющий, залитый светом коридор. Проходя мимо зеркала, я заглянул в него и остолбенел. Волосы мои стали заметно длиннее, на щеках появилась многодневная щетина. Это же сколько я уже иду по этому треклятому коридору?
- Пять дней, - ответил мне кто-то.
Я оглянулся, но коридор был пуст. Я вообще не встретил ни одной живой души за всё моё путешествие. Хотя, учитывая, где я находился, выражение «живая душа», должно быть, теряло смысл. Но, пройдя ещё пару шагов (а может пару дней), я увидел долговязого серого кота, который сидел, облокотившись о стену, и лизал остроносый чёрный туфель.
- Извините, а что вы собственно делаете? – поинтересовался я.
- Обувь чищу, - невозмутимо ответил кот, - я – чистильщик обуви. На полставки.
- А на другие полставки?
- На другие полставки – коридорный, - ответил кот и откусил каблук.
- Ну, раз уж Вы коридорный, не подскажете ли, где находится номер 13?
- Вот, - кот указал на дверь за моей спиной и засосал в рот шнурки так, словно это были спагетти.
Я обернулся и посмотрел на табличку на двери. Действительно, номер 13.
«Ну, слава богу», - подумал я, открыл своим ключом дверь и вошёл внутрь. Посреди комнаты, прямо на полу диван и форточка занимались сексом. Не спрашивайте меня как, но делали они именно это.
- Помогите! – заверещала форточка.
- Какого лешего вам тут надо! – взревел диван.
- Я дико извиняюсь, - сказал я и вышел из номера.
- В чём дело? – поинтересовался кот, голодными глазами смотря на мою обувь.
- Этот номер занят.
- Как это занят! – закричал кот и, несмотря на мой протест, широко распахнул дверь. – Кто это занял номер этого почтенного гражданина?
- Я осторожно заглянул коту через плечо, (он стоял на задних лапах), и увидел, что диван с форточкой уже чинно сидят за столом и пьют чай из тазика. Причём диван это делал через поливочный шланг.
- Мы ничьи номера не занимали, он наш испокон веков, – жеманно заявила форточка.
- Да этот 13-й номер всегда принадлежал нам, - сказал диван.
- Но и у меня 13-й номер, - сказал я.
- Это ваши личные проблемы. В этом отеле всегда путаница с комнатами.
Кот взял меня под руку и вывел из номера.
- Прости парень, но они правы, - в гостинице вечная неразбериха, а всё почему? Я тебе отвечу. Да потому что не надо было делать столько 13-х номеров.
Я посмотрел на другие двери и увидел на каждой табличку с номером 13.
- Так какой из них мой? – я уже ничего не понимал.
- Любой, заходи, располагайся.
- А вдруг и другой номер будет занят?
- Этого просто не может быть, - кот выглядел очень удивлённым. – Ну да ладно я помогу тебе. Идём.
После этих слов кот зачем-то перевернулся вверх тормашками и дальше шёл весело болтая задними лапами в воздухе.
- Ты любишь поэзию? – вдруг спросил кот.
- Да, но не очень в ней разбираюсь, - я старался смотреть коту в глаза.
- Тогда слушай. Стих номер 8:

Когда небо взошло над солнцем
А бабочки разогнали тигров,
Я родился маленькой гнидой
А вырос огромным котом.

- Ну как?
Кот читал стихи, явно балдея от своего таланта. Мне даже как-то неловко стало огорчать его, но я решил сказать правду.
- По-моему, не очень. Рифма хромает и смысл улавливается с трудом.
- Ты действительно ни черта не рубишь в поэзии. Стихи должны быть понятными только автору и записывать их надо в столбик. Да прекрати смотреть вниз, когда я с тобой разговариваю!
- Но у Вас голова внизу, - возразил я.
- Плевать, где голова! При разговоре с личностью нужно смотреть на его верх, а не низ.
- А я думал, что смотреть надо в глаза собеседнику.
- Да-а-а, - протянул кот, - ты действительно полный придурок.
С этими словами он толкнул одну из дверей, и мы вошли в комнату.
- Твой номер. Жить будешь тут, - пробурчал кот и направился к буфету.
Номер был пуст, однако в ванной журчала вода. Я приоткрыл дверь и увидел спокойно моющуюся в душе женщину. Я шёпотом сообщил коту, что в ванной дама.
- Как дама?! – кот сразу же встал на задние лапы, нацепил на шею непонятно откуда взявшийся галстук и поспешил в ванную. Я проследовал за ним.
Войдя в ванную, кот улыбнулся женщине, та же, нисколько не смутившись, улыбнулась в ответ.
- Кот Васька, поэт, - представился кот.
- А мне сказал, что – коридорный, - сказал я.
- Когда я познакомился с тобой, я не написал ещё стих №8, - не поворачивая головы ответил кот, тоном означавшим «забейся в тину, заройся в мох».
Я заткнулся и стал слушать увлекательнейшую беседу. Женщина тем временем тоже представилась:
- Норма Джин, актриса.
- О, как приятно, мадам, - кот принялся целовать даме руку, - давно Вы у нас?
- О, уже лет 50, - ответила женщина.
- О, как приятно, как приятно. Скажите, а Вы ещё долго будете занимать номер этого джентльмена, кот махнул лапой в мою сторону.
- О, нет! Только помоюсь и уйду.
- Большое спасибо, извините за беспокойство!
Закончив раскланиваться, кот повернулся ко мне и сказал:
- Всё, не ной, она помоется и уйдёт.
После этих слов кот вышел из комнаты, и больше я его, слава Богу, не видел.
Зато, как только хлопнула дверь, актриса буквально вылетела из ванной и со словами: «Наконец-то мы одни, любимый», - принялась осыпать меня поцелуями. Я настолько обалдел, что никак ей не ответил. Но долго получать удовольствие от поцелуев обнажённой незнакомки мне не пришлось, так как она вдруг с силой оттолкнула меня от себя.
- Фу, - сказала она, - от тебя воняет, как будто ты не мылся неделю. Иди в душ, а я тем временем приготовлю что-нибудь выпить.
Я лишь пожал плечами и полез в душ. Пахло от меня действительно как от бродячего пса. Выключив воду, я услышал, что женщина тихо плачет. Я вышел в комнату, и передо мной открылась странная картина:

Змеиный отель (окончание)
 

женщина действительно плакала, но делала она это, склонившись над графином и наполняя его слезами, которые были неестественного коричневого цвета.
- Что это? – спросил я.
- Ром, спокойно ответила актриса, - я плачу ромом.
- А, - улыбнулся я, - а я смеюсь сыром.
Женщина захлопала в ладоши.
- Ура, - закричала она, - будет закуска!
Я насмеял немного сыра и мы приступили к трапезе. Чувствовал я себя довольно странно. А как бы, интересно, вы себя чувствовали, если бы перед вами сидел абсолютно незнакомая и абсолютно голая женщина, и при этом смотрела на вас так, что было понятно – на любое предложение она ответит «да»?
Мы долго сидели в тишине и неизвестно сколько просидели бы ещё, но в дверь вдруг постучали, дверь открылась.
- Уборка номеров, - в номер вошла вешалка в чепчике.
Увидев меня и мою даму, вешалка побагровела от злости, чепчик нервно задёргался.
- Как ты посмел привести её сюда, сволочь, - заорала она на меня, - что ты в ней нашёл, она же… она же… вешалка!
Согласитесь, довольно глупое замечание. Но актрису оно видно задело за живое. Она со словами «На себя посмотри, дура!» вцепилась вешалке в чепчик. Начался форменный кавардак. Дамы начали бегать друг за другом, переходя постепенно с пола на стены. Я с ужасом забился в угол и принялся ждать худшего. Но всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Прозвучала фраза: «Все мужики козлы». И я был вышвырнут из номера.
Придя в себя, я вдруг обнаружил, что лежу посреди коридора, причём абсолютно голый. Пока меня никто не увидел, я зашёл в первый попавшийся номер. Он, слава Богу, был пуст. В шкафу я нашёл драные джинсы и жуткую жёлтую рубаху. Прикрыв стыд, я решил немного поспать. Но как только я лёг на диван, дверь номера распахнулась, в комнату вошёл невысокий мужчина с роскошными усами и курительной трубкой. Он пару раз обошёл номер, затем посмотрел на меня и с сильным грузинским акцентом спросил:
- Ты капиталист?
- Нет, - быстро ответил я.
- Тогда ты кулак!
- Нет, - опять сказал я.
- Да, - не согласился мужчина, - человек либо коммунист, либо капиталист, либо кулак, либо уже расстрелян. Ты не коммунист и не капиталист. Значит ты кулак.
- А может я коммунист, - я немного испугался.
- Не лги мне, контра, - прорычал мужчина и крикнул в дверь, - Лаврентий, иди сюда, быстро.
В номер вошёл ещё один грузин, но без усов и в пенсне.
- Да, товарищ, - обратился он к усатому.
- Сейчас будем раскулачивать этого странного субъекта.
- С удовольствием, товарищ.
Мужчина разом сняли штаны и, в одних кальсонах, стали прыгать вокруг меня, больно тыча пальцами под рёбра. При этом они по очереди читали одно и то же стихотворение (откуда эти поэты на мою голову):

Красное знамя над Москвой,
Умри, кулак, умри, скотина.
Кто бы ни был ты такой,
Сделаем мы из тебя мужчину.

После получаса такого балагана, усатый остановился, пожал мне руку и сказал:
- Поздравляю, товарищ, теперь ты – коммунист.
Откуда-то послышались фанфары, бурные аплодисменты, выкрики: «Браво», «Даёшь!», «Наливайте!».
- А что мне теперь делать? – я ещё не привык к статусу коммуниста.
Усатый тяжело упал в кресло:
- Значит так, партийное задание. Надо снять фильм о том, как честный труженик колхоза «Красная Гасконь» Д’Артаньян, выполняя партийное поручение кардинала, не доставил королеве довески, тем самым ликвидировав монархию во Франции.
- Но это же неправда, - сказал я.
- Как? Ты отказываешься выполнять задание партии? Лаврентий, расстрелять этого подонка.
Грузины достали из кальсон наганы и, наверное, расстреляли бы меня, но вдруг из коридора послышалась мелодия «Боже, царя храни». Грузины переглянулись.
- Опять в «Зимнем» гулянка, - сказал усатый, - зови Володьку, сейчас разгоним их к едрёне фене.
Грузины выбежали в коридор, оставив меня в одиночестве. Из коридора вдруг послышались выстрелы, крики солдат, вопли женщин. Через мгновение, однако, всё стихло. Я осторожно выглянул из комнаты. По коридору, увешанному теперь портретами какого-то лысого урода, взад и вперёд ходили толпы кирзовых сапог. Из номера напротив высунулся белый хомяк в котелке.
- Сейчас начнутся репрессии, - сказал он, - пора в эмиграцию.
Хомяк выскочил в какую-то дверь с табличкой «На крышу». Я последовал за ним. Во-первых, мне не хотелось быть репрессированным, во-вторых, мне просто необходимо было подышать воздухом.
Вопреки моим ожиданиям, лестница ведущая на крышу была не очень длинной, и очень скоро я увидел сиреневое небо и плывущее по нему зелёное солнце.
На крыше было четверо. В центре на большом троне восседала королева с мужским лицом и не менее мужскими усами на нём. Рядом с королевой стояла дверь и что-то отчаянно пыталась доказать ей. Чуть поодаль расположились два жука. Один из них сидел в позе лотоса и медитировал, второй, в очках, бегал рядом и пытался всунуть товарищу папиросу, набитую явно не табаком.
Увидев меня, жук-очкарик в два прыжка приблизился ко мне и прокричал прямо в лицо:
- Рок-н-ролл!
- Мир тебе… жук, - немного подумав, ответил я и показал “peace”.
- Свой чувак, - очкарик улыбнулся, - меня зовут Джон, вон тот придурок, который делает вид, что медитирует – Джордж, плоский – он указал на дверь - Джим, а её величество называй Фредом.
Мне показалось логичным, что женщину с мужским лицом зовут мужским именем.
Все присутствующие раскланялись, а королева спросила моё имя.
- Боб, ответил я, хотя звали меня как-то по другому.
- Отлично, Боб, - сказал очкарик, - в какой сфере ты прославился?
- Что, извините?
- Ну, тут собираются только таланты и гении в области искусства, - объяснил очкарик, - я, например, талантливо ношу очки, Джордж – мастерски валяет дурака, про Королеву я вообще молчу, ну а дверь на ножках это уже кое-то, согласись?
Я задумался, но никаких особых талантов за собой не заметил и пожал плечами. Повисла тишина, все задумались, но думали они, надо сказать, не долго. Очкарик Джон спросил:
- На гитаре играешь? – я помотал головой.
- Рисуешь? – я вспомнил, что в детском саду нарисовал мамин портрет, который до сих пор висит на стене в гостиной.
- Да, - с радостью ответил я.
- Хорошо или плохо? – уточнил жук.
- Плохо, – честно признался я.
- Господа, - радостно заорал Джон, - нас посетил король авангарда. Ура королю!
- Ура! Ура! – заорали все, даже Джордж вышел из транса.
- Королева, объявляйте бал, - сказала дверь.
Королева вскочила на свой трон, подняла руки вверх и прокричала:
- Шоу должно продолжаться!
В ту же секунду со всех сторон на крышу повалили всевозможные животные, птицы, разная мебель, кухонная утварь, был даже гамбургер на ножках, но его быстро съели. В общем, если не считать усатую королеву, я был тут единственным человеком. Когда все собрались и успокоились, пошёл коньячный дождь, веселье началось. Весь вечер жуки Джон и Джордж играли рок-н-ролл на швабрах, пару песен, по просьбе зрителей, исполнила королева. В целом, было весело, но довольно обычно, чтобы подробно описывать бал (если конечно свыкнуться с мыслью, что вокруг тебя танцуют тумбочки, зеркала, караси, гагары и прочая нечисть).
Когда голова начала раскалываться и я сел на край крыши, королева хлопнула в ладоши, и все исчезли. Взошла бледная, почти нормальная луна.
Слева от меня уселась дверь, но теперь она действительно стала похожа на очень худого юношу с длинными волосами и грустным взглядом. Королева переоделась во фрак и окончательно превратилась в мужчину. Жуки тоже преобразились в лунном свете и стали немного похожими на людей. Джордж достал откуда-то бутылку портвейна, откупорил её, сделал глоток и пустил по кругу.
- Ну что, Боб, - совершенно серьёзно спросил Джон передавая мне портвейн, - что ты ищешь в этом отеле?
- Я, ничего, - уверенно ответил я.
- Нет, если бы ты ничего не искал, ты бы уже родился по новому и рождался бы так пока не понял бы.
- Чего не понял бы?
- Что ты ищешь в «Змеином отеле», - Джон смотрел на меня как на имбицила.
Я задумался и придумал самый банальный ответ, который только можно было придумать.
- Я ищу истину! – я даже встал, придавая моим словам значимости.
Все невесело заулыбались.
- Нет ничего проще, - сказал Джон, - Джимми, покажи ему.
Дверь вскочила на ноги и открылась. Я заглянул внутрь.
- Ну что ты там видишь? – без особого интереса спросил жук-очкарик.
- Цветы, - ответил я, - много цветов.
- Ну вот, я вижу землянику, Джордж – рыб и бабочек.
- И что это значит?
- А то, что истины нет. И пока ты не представишь, что все могут жить в гармонии, что все истины могут мирно сосуществовать, ты будешь прозябать тут, в этом царстве абсурда, цитадели хаоса. Представь, только представь.
Я повнимательней всмотрелся в вид открывающийся мне по ту сторону двери. И вдруг среди моих цветов я различил красные ягоды земляники, над ними кружились разноцветные бабочки, а посреди полянки образовался пруд, в котором плескалась рыба. И в ту же секунду непонятная сила потянула меня внутрь, я переступил порог. Я почувствовал запах цветов, терпкий вкус земляники, где-то далеко звучала музыка. Царство гармонии, цитадель порядка. Истины, живущие в мире и любви друг с другом. Я опустился на мягкую траву и уснул спокойным младенческим сном.

***

- Ты смотри, прошёл, - с грустью сказал Джим и как следует приложился к бутылке портвейна.
- Странно, почему я не могу ничего представить? – не у собеседников, а скорее у пустоты спросил Фредди.
И тут впервые за много лет заговорил Джордж.
- Мы слишком много знаем. Мы прекрасно понимаем, что не могут жить в гармонии хиппи и коммунист, поэт от бога и автор военных речевок. Мы видели слишком много грязи. Мы слишком долго были там, внизу.
Джордж посмотрел вниз с крыши. Посмотрел на залитый электрическими огнями город, снующие туда-сюда автомобили, бегущих непонятно куда людей. Людей, которые никогда не посмотрят вверх и не спросят, что будет дальше, людей, благодаря которым вечно будет существовать «Змеиный отель», царство абсурда, цитадель хаоса.

(с) Один мой очень хороший друг

Никто не заценил, в общем... а зряяя... мне вот очень понравилось. А в конце вообще... такие образы. Не знаю, многие ли из тех, кто это прочитал, догадался о ком идёт в конце речь. О каких Людях.

почему же сразу- никто=))...читаю, но не на все даю каменты.
Мне тема *Найди отличия * подтолкнула опубликовать ЭТО.....))

Разыграй собственную игру

Мы все, какого бы возраста и пола мы ни были, имеем в жизни какие-то дивиденды: многие из нас образованы, социально устроены, женились или вышли замуж, родили детей, могли бы быть этим согреты или согреть других, но мы не ощущаем этого, мы чувствуем себя проигравшими. Даже выигравшие, те из нас, кто имеют деньги, образование, высокий социальный статус, знают множество иностранных языков, все равно недовольны, обижены и оскорблены. Почему? - потому что мы разыгрывали собственную игру.
Мы все разыгрываем собственную игру, но это неудачная игра. Эта игра разыгрывается на самой периферии человеческой жизни, человеческого ума. Мы все время разыгрываем игру, стреляя в цель ради медной пряжки, играя ради выгоды. Ради желания, мы продаем и предаем себя, делая с собой все, что не пригодно ни для жизни, ни для того, чтобы мы могли стоять на собственных ногах. Мы все время движемся горизонтально - от желания к желанию, передвигаясь с места на место, меняя одно желание на другое. Когда мы одни - мы хотим любви, когда у нас есть любовь – мы хотим денег, когда есть деньги – хотим детей, имеем детей - хотим еще чего-то. Постоянное столкновение с самим собой выжигает из нас новые искры, рождая новые игры, новые надежды, новые желания. Двигаясь от желания к желанию, мы не можем остановиться, потому что остановка для нас – это смерть.
Разыгрывать собственную игру – это хитрить, ловчить, обманывать, ради выгоды, ради того, чтобы выжить. Но, делая это, мы не живем - мы выживаем. Все наши игры вокруг других людей, все наши самообманы – это поиск возможности выжить. Но мы даже не верим, что выживаем, все равно, внутри мы трясемся и боимся, что не выживем, что вот-вот у нас заберут то, что нам дорого, или предадут, или бросят. Мы считаем себя недостойными даже того, что у нас есть. Даже когда нам все удается, когда приходит благополучие в наши руки, мы не верим, что достойны этого, мы не находим покоя, в тревоге потерять это благополучие, тем самым, отталкивая его.
В любой момент мы можем остановиться, совершить внутреннюю остановку, дать себе устояться, успокоиться, дать очиститься своим глазам, снять бремя с ума, и тогда мы увидим жизнь совершенно по-другому. Мы начнем понимать, что где бы мы ни находились, у нас все есть. У нас уже сейчас все есть, не то, что это будет, оно уже есть. Конечно, можно сказать: «У меня нет денег, нет хорошей машины, хорошей еды, хорошего мужчины, детей», приводя в пример все, что угодно, но, в данном случае, речь идет об ином, о том, чтобы снять бремя с нашего ума. Мы можем остановиться в любой момент, чтобы немножко очистить свой ум, смахнуть с него пыль, и увидеть эту жизнь. Для этого нам надо углубиться, поднять энергию на новый уровень, на новый план бытия, на новую высоту, чтобы мы могли рассмотреть то, что в нашей жизни все хорошо уже сейчас. Но находясь внизу, нам ничего не видно. Там нет оазиса, там ничего не растет, там все существует на минимуме. Оставаясь на этой энергии, на этом плане бытия, мы должны знать, что речь идет только о выживании, а не о разделении.
Чтобы не выживать, а праздновать жизнь, мы должны расти и подниматься на новый уровень сознания, где мы можем разделять свою радость, любовь и восторг, с другими людьми. Разделяя, мы начинаем испытывать поклонение перед жизнью, перед ее богатством, перед ее щедростью, мы наполняемся. Когда же это не происходит, мы ощущаем нищету и становимся запрудой, с небольшим количеством воды, которая не в состоянии ни с кем делиться. Даже если кто-то начинает пить из нее, запруде жалко. Она плачет, она знает, что не будет восполнена, потому что у нее есть энергия только для выживания. Но если мы не запруда, а текущая река, которая впадает в океан, тогда наша жизнь превращается в постоянное разделение, благодаря которому мы узнаем богатство, щедрость и свое нескончаемое цветение. Потому что теперь мы знаем, что, сколько бы мы ни разделяли - мы будем восполнены, что у нас есть возможность жить на земле, постоянно переводя себя на новый уровень бытия, что наш рост бесконечен.

я прочла и оценила...мне тоже ОЧЕНЬ понравилось... :good:

Она
Тихо... Грустно... Мячик лежит под креслом, никто об этом не знает, кроме меня, а сам я не хочу играть. Пахнет шерстью. Шерстью – той самой, которая вызывает у меня тошноту. Это Она... Ее нефритовые глаза сейчас прищурены и с усмешкой смотрят в мою сторону. Усы чуть вздрагивают... Она вызывает отвращение с того дня, как появилась тут, более того: ведет себя настолько нагло, что хочется просто Ее выгнать. Но Ее любит хозяин, и потому я стараюсь сдерживаться. Я – очень добрый по характеру пес, и не хочу, чтобы кому-нибудь было плохо и больно. Но Ее въедливый голос... Ее хвост... Ее поступь, с какою Она с вызывающим видом проходит мимо меня, а я от запаха начинаю чихать... О, лишь бы мне позволили Ее хоть раз хорошенько потрепать, тогда бы Она знала место! С такими мечтаниями я поднимаюсь и вхожу в кухню. В грязной миске (которую, заметьте, никто не удосужился вымыть) лежит окаменевший кусок мяса. И люди думают, будто мы, собаки, это любим?! На столе нахожу крошки сыра, слизываю их, подхожу к окну и поднимаю передние лапы на подоконник, ожидая хозяина. Говорил, что скоро будет, но кто знает, что означает *скоро*? Вновь – Ее запах. Она что, следит за мной? Я рычу, и Она стремительно убегает обратно. Я смеюсь, и вдруг слышу шаги по лестнице. Ура! Я бросаюсь к дверям, и вдруг меня опережает Она. Вот это хамство! Я ни за что не позволю встретить Ей хозяина раньше, чем он увидит меня! Я лаю на Нее, и Ей приходится отступить. Второе ура! Слышится лязганье ключей в замке, и входит хозяин. Он в хорошем настроении и ласково треплет меня по голове. Украдкой я победно гляжу на Нее, а Она, спрятавшись за телевизор, злобно сверкает глазами. Слышу шуршание пакета, и, обернувшись успеваю схватить косточку, которую кинул хозяин. Третье ура! Я бегу к своему месту, зарываю в пух свое сокровище и чувствую, как меня продолжают гладить по шерсти, приговаривая: *Хорошая собака! Молодец, умница!..*:)

Мама…

Для каждого ребенка мама - самое красивое создание на свете.



И мне моя мама казалась существом необыкновенным.

Я замирала, вытягиваясь в струночку от бесконечной гордости за нее, когда она с какой-то удивительной врожденной грацией, как всегда, спешно, но с каким-то элегантным достоинством опаздывала в класс на какое-то мое очередное общеобразовательное или музыкальное школьное собрание.

Еле-еле уловимое облако аромата изысканных духов, коих в нашем доме было нескончаемое множество - мама почти никогда не красилась, но ароматы духов всегда лейтмотивом сопровождали нашу жизнь, - окутывало меня, когда она мимолетно меня обнимала…
Мягкий, удивительно женственный, но по-королевски пронзительный взгляд в глаза людям, в мир…

При этом она обладала даром совершенно реального ощущения различных будущих житейских неприятностей, что не позволяло нам с папкой и братом совершать разного рода шаловливых глупостей по завоеванию ее внимания к нашим особам.

Папа всегда завоевывал ее. Даже сейчас, когда им за…

У нее было много поклонников, и эта фотография была сделана одним из них - молодым красивым юношей, журналистом-фотографом… Мама собиралась выйти за него замуж… Свадьба была отложена… Навсегда… Накануне этого торжества папа попал в автокатастрофу. 25-летний интеллигентный мальчик из аристократической еврейско-польской ссыльной семьи два года был безнадежно влюбленной тенью 19-летней красавицы-мамы… Его искали пять дней и ночей по всем больницам, а потом и по моргам… Нашли тело папы, искореженное, изуродованное металлом и преступной беспечностью пьяного водителя за рулем встречной машины. 12 дней он находился без сознания. Затем - тяжелейшие черепно-мозговые операции и долгие мучительные месяцы последующей реабилитации.

Мама, закаменелая от свалившегося на ее плечи, в каком-то извечно женском мировом сострадании, была рядом. Приходя в себя, папа звал только ее.

Незадолго до выписки они подали заявление в загс.

Старый, давно уже очерствевший к чужим болям и страданиям зав. отделения клиники, узнав о заявлении, вызвал к себе в кабинет белокурую в черной водолазке девочку, исхудавшую, как тростинку, от мучительных ожиданий, процедур и присутствия возле изуродованного тела отца, долго кряхтел, крутил незажженную сигарету и наконец объявил, что "телу" осталось в лучшем случае полгода. Необратимые последствия черепно-мозговых травм, социальная неприспособленность… "Опомнись, девочка!" Он боялся смотреть ей в глаза…

У них нет свадебных фотографий - наверное, это было бы безнравственно…

Через год родилась я. Через четыре папа защитил диссертацию. Еще через год родился мой брат, а спустя еще 10 лет - наш припозднившийся (улыбаюсь!!!) всеобще любимый баловень, братец Антошка.

Тихо повторюсь: папа всегда завоевывал маму… Даже сейчас, когда им за …

Прожигатель жизни
 

Мне хотелось узнать пару-тройку вещей. Не люблю тайн. <?xml:namespace prefix = o ns = "urn:schemas-microsoft-com:office:office" /><o:p></o:p>

Посему я начал расследование. Две недели ушло у меня на исследование того, что женщины носят в своих небольших плоских чемоданчиках. Потом меня занимало, почему матрац состоит из двух частей. Вначале мое такое серьезное расследование столкнулось с подозрением, потому что оно казалось всем головоломкой. В конце концов мне стало ясно, что такая двойная конструкция преследовала цель облегчить труд женщины, которая стелет постель. Я имел достаточно глупости, чтобы продолжать, и спрашивал у всех, почему в таком случае они не делаются с двумя одинаковыми частями, но все меня испуганно сторонились. <o:p></o:p>

Третьей вещью, которую я жаждал получить из фонтана знаний, было стремление непременно стать просвещенным по поводу такого человека, которого мы называем Прожигателем жизни. Мои представления о таком типе были крайне расплывчатыми, чего никак нельзя было допустить. Мы всегда должны иметь конкретное представление о чем бы то ни было, даже если речь идет о воображаемой идее, иначе всего этого не понять. Теперь у меня есть воображаемый портрет Джона Доу, такой четкий и ясный, словно он гравирован на стальном листе. У него близорукие голубые глаза, он носит коричневую жилетку и блестящий черный сюртук из саржи. Он всегда стоит на солнцепеке и непременно что-то жует, его карманный нож полураскрыт, и он постоянно трогает его лезвие большим пальцем. Ну а что касается Человека наверху, то если его найдут, то можете мне поверить — это будет крупный, бледный мужчина с голубыми прожилками на запястьях под белыми манжетами, он будет чистить свои ботинки на улице, куда долетают звуки игры в шары, и в его облике будет что-то изумрудное. <o:p></o:p>

Но воображение мое, когда нужно было описать портрет Прожигателя жизни, оказалось чрезвычайно скудным. Я представил себе, что у него презрительный смешок (как улыбка Чеширского кота) и пристегнутые манжеты, и это все. После этого я спросил об этом одного газетчика, репортера. — Ну, — начал он свое объяснение, — прожигатель жизни— это нечто среднее между бездельником и завсегдатаем клуба. Это, правда, не совсем точно, но он похож на того, кого приглашает на приемы миссис Фиш и кто следит за частными боксерскими поединками. Он, конечно, не принадлежит к клубу «Лотос» или Ассоциации Джерри Мак-Джорджана, учеников сталелитейщиков, выпускающих оцинкованную сталь, и любителей похлебки из моллюсков. Не знаю, право, как поточнее вам его описать. Вы увидите его повсюду, там, где что-то происходит. Да, я думаю, это настоящий тип. Модно одевается по вечерам; знает каждого полицейского или официанта в городе по имени. Нет, он никогда не путешествует с крашенными перекисью водорода блондинками. Он всегда либо один, либо в компании с настоящим человеком. На этом репортер оставил меня, и я стал сам углубляться в тему. К этому времени все три тысячи сто двадцать шесть электрических лампочек зажглись в Риальто. Мимо шли люди, но они меня не интересовали. Куртизанки жгли меня своими глазами, но ожогов на мне не оставалось. Мимо шли любители поесть, пешеходы, продавщицы, доверенные лица, попрошайки, актеры, дорожные работники, миллионеры, иностранцы — все они скользили, подпрыгивали, крались, шли вразвалочку, — но я их не замечал. Я их всех знал, я читал в их сердцах, они уже мне отслужили. Мне нужен был теперь Прожигатель жизни. Он был настоящим типом, и отказаться от него было бы ошибкой, даже типографской! — так что нет! Будем продолжать. <o:p></o:p>

Ну, что же, если продолжать, то с отступления нравственного порядка. В самый раз понаблюдать за семьей, читающей воскресную газету. Ненужные страницы уже отброшены. Папа с важным видом пристально разглядывает фотографию молодой девушки, которая занимается физическими упражнениями перед распахнутым настежь окном, она совершает опасные наклоны, но будет, будет! Мама старается найти недостающие буквы в слове — Н-ю Йо-к. Старшие девочки жадно изучают финансовые сообщения, так как какой-то молодой человек сказал, что в прошлое воскресенье он совершил умопомрачительную биржевую аферу. Вилли, восемнадцатилетний сынок, который посещает нью-йоркскую публичную школу, погружен в еженедельно появляющуюся статью о том, что можно сделать со старой рубашкой, так как надеется получить приз в соревновании по шитью в день их выпуска. <o:p></o:p>

Бабушка уже два часа штудирует юмористическое приложение. А маленькая Тотти, совсем еще младенец, ловко ползает по страницам, где указаны сделки с недвижимостью. Такая картина весьма приятна, и она призывает меня скостить несколько строк в рассказе. Иначе пришлось бы говорить о горячительных напитках. <o:p></o:p>

Я пошел в кафе и, пока мне смешивали мою выпивку, спросил у человека, хватающего еще теплый мой стакан после того, как я его выпиваю и ставлю на стойку, что он понимает под термином, эпитетом, описанием или характеристикой того, что называется Прожигатель жизни?<o:p></o:p>

— Ну, — осторожно начал он, — это такой парень, который любит принимать участие в ночных тусовках, понимаете, это — увлекательный спорт, и тут не до тормозов — вот что это значит, как я думаю. <o:p></o:p>

Я поблагодарил его и пошел прочь. <o:p></o:p>

На тротуаре девушка из Армии Спасения побренчала своей коробкой для сбора подаяний возле моего кармана.<o:p></o:p>

— Не могли бы вы мне сказать, — обратился я к ней, — приходилось ли вам когда-нибудь встречать такого человека, которого обычно называют Прожигателем жизни, во время своих ежедневных прогулок?<o:p></o:p>

— Кажется, я знаю, кого вы имеете в виду, — ответила она с милой улыбкой. — Мы их постоянно видим в одних и тех же местах по ночам. Они — пособники дьявола, и если бы солдаты любой армии хранили бы такую же верность присяге, как они ему, то их командиры были бы этим весьма довольны. Мы общаемся с ними, пытаемся выжать несколько пенни из этих исчадий во имя служения Господу. <o:p></o:p>

Она снова забренчала железной коробкой, и я бросил в щель дайм. <o:p></o:p>

Перед сияющим огнями отелем я увидел своего приятеля, литературного критика, который вылезал из экипажа. Казалось, он никуда не спешил, и я обратился к нему с тем же вопросом. Он мне искренне ответил, на что я и рассчитывал.<o:p></o:p>

— Здесь, в Нью-Йорке, существует такой тип — Прожигатель жизни, — сказал он. — Этот термин мне хорошо знаком, но, по-моему, еще никто прежде не просил меня описать такого человека. Я сказал бы, недолго думая, что это такой человек, который безнадежно болен весьма распространенной у нас в Нью-Йорке болезнью — желанием все видеть и все знать. Он строго соблюдает все условности в одежде и в манерах, а в искусстве совать свой нос туда, куда его не просят, он может любому дать сто очков вперед: любопытной кошке, циветте или галке. Это человек, прогнавший всю богему из винных погребков на крышу сада и с Хестер-стрит в Гарлем, таким образом в городе не осталось ни одного места, где они режут спагетти ножом. Все это сделал ваш Прожигатель жизни. Он всегда идет по следу чего-то нового. Он — воплощение любопытства, неблагоразумия, вездесущности. Для него были изобретены двухколесные экипажи, сигары с золотым ободком, а также музыка за обедом. Таких, как он, немного, и хотя их — меньшинство, они все же заметны.

Прожигатель жизни
 

Я очень рад, что вы затронули эту тему, я чувствовал то влияние, которое оказывает эта ночная болезнь на наш город, но я никогда прежде этого не анализировал. Теперь я осознаю, что вашего Прожигателя жизни нужно было квалифицировать давным-давно. За ним всегда увязываются агенты по продаже вина и модели, рекламирующие одежду, а оркестр исполняет для него «Давайте отправимся все выше и выше!», а не Генделя. Он совершает свои обходы каждый вечер, а мы с вами его не замечаем, как слона в зоопарке. Когда грабят сигаретный киоск, он лишь с чувством собственного достоинства подмигивает полицейскому офицеру и спокойно уходит, свободный от всяких подозрений, а мы с вами роемся в записных книжках, ищем имена президентов или звезд, чтобы их сержант записал как тех, кто за нас поручится. <?xml:namespace prefix = o ns = "urn:schemas-microsoft-com:office:office" /><o:p></o:p>

Мой друг, литературный критик, немного помолчал, чтобы скопить энергии для нового приступа красноречия. Я тут же воспользовался моментом.<o:p></o:p>

— Вы верно его квалифицировали, — радостно воскликнул я. — Вы удачно нарисовали его портрет в галерее городских типов. Но мне нужно с таким встретиться лицом к лицу. Я должен изучить Прожигателя жизни, основываясь на сведениях из первых рук. Где я могу найти его? Как я его узнаю? <o:p></o:p>

Но критик, видимо, меня не слышал, так как продолжал. А извозчик терпеливо ждал, когда он заплатит за проезд.

— Это — сублимация бесцеремонного вмешательства в разговор, это — экстракт резиновой липучки высшей пробы, это — сконцентрированный, очищенный, непреодолимый, неизбежный дух Любопытства и Пытливой любознательности. Он дышит новой сенсацией. А когда его опыт истощается, принимается за исследование новых областей с такой неутомимостью, что...<o:p></o:p>

— Простите меня, — перебил я его, — не могли бы вы представить мне такого типа? Это совершенно нечто новое для меня. Мне нужно его изучить. И я обыщу весь город, покуда не найду его. Вероятно, его обиталище где-то здесь, на Бродвее.<o:p></o:p>

— Я собираюсь здесь пообедать, — сказал мой друг. — Пойдемте со мной, и если там окажется Прожигатель жизни, я незаметно укажу вам его. Я знаю там почти всех завсегдатаев.<o:p></o:p>

— Я тоже еще не обедал, но вы, надеюсь, меня простите. Я с вами не пойду. Не хочу зря терять времени. Ибо я намерен сегодня же вечером найти Прожигателя жизни, даже если бы мне для этого пришлось прочесать весь Нью-Йорк от Бэттери до Кони-Айленда. <o:p></o:p>

Я зашагал прочь от отеля по Бродвею. Мое расследование, связанное с этим типом, придавало вкус жизни, и я с особым удовольствием втягивал в ноздри воздух. Мне было так радостно находиться в этом громадном городе, таком сложном, таком различном. Не торопясь, с несколько напыщенным видом, я шел вперед, и сердце мое сильно колотилось в груди от сознания, что я — гражданин «великого Готхэма», как в шутку называют все Нью-Йорк, что я разделяю вместе с ним его великолепие, все его удовольствия, его славу и престиж. Я решил перейти через улицу. Вдруг я услышал жужжание, словно летала пчела, потом я совершил долгую приятную прогулку на автомобиле. Когда я открыл глаза, то, вспомнив запах бензина, громко произнес:<o:p></o:p>

— Разве все еще не кончилось? Больничная нянечка положила свою удивительно мягкую руку мне на горячий лоб. Пришел моложавый доктор, он, широко улыбнувшись, передал мне утреннюю газету.<o:p></o:p>

— Хотите узнать, что случилось? — весело спросил он. И я прочитал статью. После заголовка шли строчки, в которых рассказывалось о том, что приключилось со мной после того момента, когда я накануне вечером услышал пчелиное жужжание. <o:p></o:p>

А статейка заканчивалась такими строками: «В больнице Бельвю утверждают, что полученные пациентом повреждения не очень серьезные. На вид этот человек — типичный Прожигатель жизни».

О'Генри

Ветер тихо играл с морской водой, при его прикосновении она вздымалась ввысь, образуя пенные волны словно протестуя, как будто ей щекотно и снова волны опускались в водную гладь и так повторялось много тысяч раз, пока ветру не надоест играться и он не улетит в поисках новой жертвы. А море оставалось в покое и тишине. В такие моменты можно было услышать его шепот, как оно говорит с тобой выдает свои тайны и секреты…..Именно в такие моменты, она любила приходить на берег, когда на душе не спокойно и грустно, только море могло успокоить ее, убаюкать своей колыбелью, поделиться своими неисчерпаемыми силами………В этот раз она пришла сюда с мыслями уйти……..уйти от своего любимого хозяина. Она думала об этом тысячу раз, но не могла никак осмелиться бросить его, ведь он ее вырастил, выкормил, он был ей вместо матери, она любила его всем своим маленьким бьющемся в быстром ритме кошачьим сердечком………Но жить так как раньше она больше не могла….
Прошло совсем не много времени, когда он привез ее в этот большой дом на берегу моря. Она никогда в жизни своей не видела море….но когда она встретилась с ним, поняла что наконец-то нашла родную душу. Она с рождения была не обычной кошкой, и по-настоящему кошачьего в ней было так же как в подорожнике цветочного. Когда она была еще котенком, месяц своей жизни она прожила в подвале возле своей матери, жила в вечном страхе и голоде, и когда она решила выглянуть в эту маленькую дырочку от куда проникал яркий свет вся ее жизнь с этого момента изменилась. Она тут же наткнулась на Его ноги, вся дрожащая она побоялась даже пошевелиться, и со всем своим страхом смотрела на верх в его глаза, умоляя своим детским взглядом не обижать ее. Он сжалился над ней принес в свою маленькую квартиру, накормил и обогрел.


продожение следует................хе......хотя пишу я все єто для себя и от скуки....))))

Это уже другая тематика))
В час, когда умирает самый неслышный июльский дождь, когда восковые капли ненужных откровений не падают вниз, а застывают в невесомости, когда половинка одной на двоих души, осторожно придерживая рваный краешек, спускается по шатким ступеням лестницы в небеса, помолчи, закрой глаза и послушай меня; позволь тихой музыке слов, приходящих извне, повести тебя туда, куда рано или поздно ты придешь сам, куда ты уже идешь, идешь с самого начала.
Когда-то ты уже был здесь, в этом месте без смысла и времени, путь к которому из твоего Сейчас лежит через болото Непрощенного Прошлого, горы Проигранных Игр, пустошь Обездушенных Стихов, реку Забытых Воспоминаний, и дальше, дальше - сквозь лес Бесполезных Советов по узкой тропинке Тревожных Предчувствий. Видишь вдалеке озеро, покрытое молочным туманом? Это озеро Обманутых ожиданий, на его берегу по пятницам собираются бывшие поэты и их забытые музы. Но не стоит останавливаться здесь надолго, ведь наш путь лежит дальше, по желтеющей кленовыми листьями аллее Вопросительных Интонаций, к дому Последней Луны.
А вот и сама Луна - подними голову, смотри - истекающая светом, распятая на созвездии Южного Креста, прибитая к небу кровельными гвоздями, она смотрит вниз, смотрит и молчит, никого ни в чем не упрекая, только она в этом мире знает отгадки для сотен не загаданных загадок и тысячи ответов, не заслуживших вопросов.
Дверь в доме Последней Луны открыта для всех, кто захочет войти. Не правда ли, тебе знакомы эти полутемные залы и коридоры, ты видел их, был здесь - в своих фантастических грезах, которые потом забывались, вылетали из сознания, чтобы притаиться в складках штор до следующей ночи.
Темно. Светло. Темно. Кто-то включил стробоскоп и теперь взгляд идущего успевает выхватывать только обрывки, кусочки невероятного, не происходящего, а, скорее, замершего в дверных проемах.
Чучело синей птицы, сидящее на пыльном шкафу.
Бабочки цветных детских снов, аккуратно приколотые маленькими серебряными булавками к большому белому листу, висящему над письменным столом - говорят, это тот самый лист, с которого неудачники каждый понедельник начинают жить заново.
Зародыш мечты, заспиртованный в стеклянной банке.
Разлетающиеся, словно снежинки от порыва ледяного февральского ветра, разбросанные на золотистых прямоугольниках паркета десятки счастливых билетов на ушедший трамвай.
Вот и последний зал, зал, в котором из бархатного сумрака всего лишь на мгновение покажутся, посмотрят укоризненно и тут же погаснут вертикальные зрачки твоей Уверенности в Собственной Непогрешимости. Это зал Невыполненных Обещаний, в нем тускло мерцают огоньки напрасных надежд и танцуют на свечах голые ангелы, прозрачные или черные, как свет.
Сюда приходят все, кто мог бы войти в историю, но изо дня в день старательно искал и находил массу иных мест, приходить в которые намного приятней.
Придя в этот зал, в одном из самых печальных ангелов ты узнаешь меня, но будет слишком поздно, и только испуганным ежонком заворочается мысль: 'Неуже…' - и, не успев додумать себя до конца, замрет, свернувшись в клубок.
Но все это будет потом. Пока можно ничего не бояться, рождаться каждое утро, сжигать свой день на кончиках сигарет и, превращаясь в пепел, умирать к вечеру. Пока можно тенью бродить по ночным улицам Чужих Желаний и щедро дарить несбыточное, бросая под ноги прохожим полные пригоршни себя. Пока можно верить, что движешься в сторону бесконечной весны, ведь, действительно, однажды придет весна, которая для тебя ничем не закончится. Пока у тебя в запасе есть много лун и солнц, сменяющих друг друга в ежедневной круговерти. Пока еще не взошла та луна, которая не застанет тебя здесь. Пока я еще изредка могу быть рядом…
Я не в праве ни о чем просить, но все таки осмелюсь попросить об одном - самом простом и почти невыполнимом - за миг до того, как тебя накроет костлявая ладонь той, в чьих руках гаснут все звезды, которой безразлично то, что все мы когда-то рисовали на стенах цветными карандашами, - вспомни в эту секунду час, когда умирал самый неслышный июльский дождь, почувствуй ладонями висящие в воздухе восковые капли ненужных откровений, последним движением покидающей тебя последней половинки души пожалей Луну, распятую на созвездии Южного Креста, остывающую в осеннем сумраке, и тогда печальный ангел, черный, как свет, узнает тебя и, может быть, улыбнется.

неплохо...минус - есть лексические повторы

я просто потрясена..это писала ты?
:good: :good: :good:

и вообще, люди! давайте уточнять источник, ок?
кроме того, по-моему, тему эту совершенно забросили..неужели так и зайдёт в тупик?

Ностальгия...

Анастасия Галицкая
Я не видела ничего красивее, чем небо, когда солнце скатывается с него в море. Особенно если завтра будет ветер. Тогда прячущееся за горизонт светило - и без того тёмно-рыжее – приобретает глубокий красноватый оттенок. Цвет какой-то густой, будто мерцающий в жидком золоте. А если очень повезёт, то закат вдруг становится ярко-алым, и всё вокруг на короткое, совсем короткое время покрывается еле уловимыми огненными всполохами. Когда я первый раз читала «Алые паруса», то сразу поняла, какого цвета шёлк выбирал Грей - человек, влюблённый в море. Конечно, он искал именно этот – цвет ветреного морского заката, цвет восторга, надежды и мечты.

Я скучаю по этим закатам. Я скучаю по плеску волн и по никогда не повторяющемуся узору белоснежных барашков. Я скучаю по тихому, усыпляющему шипению отлива.
Я скучаю по тёмному, фиолетово-синему бархату ночного неба, усыпанного огромными, ослепительными звёздами. И мне хочется придумывать всё новые слова и фразы для того, чтобы опять и опять признаваться в любви к этой вечной, надеюсь, вечной красоте.

* * *

Мне было пять лет, когда я впервые увидела звёзды и море. Нет, не так, – мне было пять лет, когда я впервые ПОНЯЛА, что они есть. Они заворожили меня раз и навсегда.

* * *

Я лежала около спящей мамы, прижатая к дверце нашей старенькой «Волги» с серебряным оленем на капоте, и никак не могла уснуть. Мы остановились на ночёвку по пути к морю где-то недалеко от Воронежа, на берегу узенькой речушки, полной маленьких, прожорливых рыбок. Я ловила их целый день, ужасно устала, уснула, даже не поужинав, а когда проснулась среди ночи, принялась, скуки ради, раглядывать небо.

И вдруг я их увидела. Все сразу. Россыпь ослепительных точек на чёрном, как будто многослойном небе. Я стала искать самую большую и близкую. Сравнивала, сравнивала одну с другой, и мне не хватало уже того кусочка неба, который помещался в автомобильном окне и я, нажав на маленькую чёрную кнопочку, открыла дверь, тихонько вылезла из машины и пошла туда, где звёзд было больше всего – к реке.

Прямо над ней широкой полосой мерцал Млечный путь, отражаясь в чуть ребристой водной глади. Звёздочки подмигивали и меняли цвет, они трепетали, пульсировали и вздрагивали. Я точно знала, что от холода. Я точно знала, что в космосе не может быть иначе – только холод и прекрасная, тёмная ночь.

Не могу теперь вспомнить, которая из звёзд показалась мне самой большой. Может быть, это была Полярная или Альтаир?…
Не могу теперь вспомнить, которая из них позвала меня, поманила сыграть с ней в прятки…

Я вошла в воду и попыталась поймать её отражение, но оно неизменно ускользало, пролезало сквозь растопыренные пальчики и принималось подмигивать откуда-то сбоку. Конечно, это были не звёздочки, это были лунные блики, но заманивать они умели ничуть не хуже. Наверное, если бы я не умела плавать, то так бы и ушла навсегда за звёздами в тёмную, сказочную ночь… Но я умела и просто поплыла. Легла на спинку, как учил папа, раскинула руки и двинулась вниз по течению. Медленно-медленно. Глядя в небо.

Меня выловили рыболовы, мимо которых маленькую, навсегда удивлённую девочку важно и спокойно несла река в чуть звенящей стрекотом цикад тишине. Меня вернули с неба их удивлённые крики, я очнулась, огляделась по сторонам и не увидела ни нашей машины, ни знакомого берега с кривой берёзой у самой воды. Ох, и испугалась же я. И закричала что-то. Рыбаки втащили меня в лодку, укутали в огромный ватник и кое-как успокоили. А потом, поразмыслив, повезли вверх по реке, велев внимательно глядеть на берег, пока не увижу знакомые места. Я плакала и канючила о прощении, сама, не понимая за что. «Там звёзды, - причитала я, стуча зубами, - они красивые, они звали и звали…»

Та самая берёзка обнаружилась буквально через несколько минут - всё-таки течение в тех местах было слабеньким, и далеко меня унести река так и не смогла. Не успела. Или не захотела.

Меня высадили, строго-настрого велели, не сворачивая идти к машине, пригрозили побить по попе в случае непослушания и долго ещё не отчаливали, обсуждая между собой странную девчонку, которая плавает за звёздами. Я тихонечко залезла, всё ещё мокрая, под одеяло, отвернулась от неба, прижалась к тёплому маминому боку и уснула.

Утром меня наказали. За то, что описалась во сне. А я и не писалась вовсе, но сказать об этом было никак нельзя. Это я понимала совершенно точно, ведь тогда пришлось бы рассказать о своём ночном приключении. Ужасно хотелось уехать поскорее с этого места, было страшно, что сейчас придут те рыбаки и расскажут маме о моей ночной прогулке. Но они так и не пришли, и мои родители до сих пор не знают, что я чуть не уплыла от них в ту ночь навсегда…

А потом оказалось, что в машине сломалась какая-то деталь, и папа решил ехать к морю на следующий день. И снова я не спала почти всю ночь, и снова подмигивали мне звёзды, и пытались рассказать что-то, но я удержалась и не пошла за ними. Они ждали, ждали, и выслали за мной спутник. Что это был именно он, я узнала на следующее утро от папы, которому рассказала про странную большую и очень яркую звёздочку жёлтого цвета, выныривающую из-за во-о-о-он той ветки и прячущуюся между тремя звёздочками, которые похожи на треугольник – всегда в одном и том же месте. Папа сказал: «Отстань со своими глупостями, это был спутник!»
- А что это такое – спутник? – спросила я.
- Это такой большой металлический шар, который люди на космической ракете запускают в небо, чтобы он летал вокруг Земли.
- Тот самый? Да? Который дедушка запустил?
- Наверное, - грустно сказал папа.
– А может быть, дедушка в нём летает? – спросила я.
- Может быть…
- А где он сейчас?
- Тоже летает, просто видно его только ночью.
- Ага..., - всё поняла я и помахала дедушке рукой. Чтобы он увидел и захотел вернуться.

Мой дедушка и правда запускал спутники. И орбитальные корабли. Он был гений, мой дедушка и, наверное, любил звёзды. И море. Но я не знаю этого, а только догадываюсь. Потому что он умер за полгода до того, как я стала понимать… За полгода до этой нашей поездки. Я очень его любила. Он был смешной, у него были самые добрые руки, их объятия я помню до сих пор. Только надо крепко зажмуриться и представить себя маленькой. Вот и всё. Я не помню его лица – только по фотографиям, а руки помню. Мне было в них так уютно... Дедушка либил меня как-то так особенно, что я до сих пор уверена - так не любил меня больше никто и никогда. Он читал мне сказки, учил копать червяков и ловить рыбу, он играл со мной в машинки и дочки-матери...

Когда его не стало, мне сказали, что он улетел на одном из своих кораблей, и велели ждать. Они думали, что я маленькая и скоро забуду о нём. А я жду до сих пор…, так уж вышло, что не могу не ждать.

На том самом месте мы останавливались каждый год, пока папа не купил новый «жигулёнок», который так быстро ездил, что первая и последняя наша ночёвка устраивалась уже не под Воронежем, а под Ростовом. Но ещё лет пять я раз в год, в течение одной ночи могла следить за спутником, в котором летал мой дедушка…

* * *

А потом, наконец-то, было море. Первый раз. Я помню, как папа поставил меня у кромки воды и отошёл в сторону. Было, наверное, часов пять-шесть вечера. Народу совсем мало и тишина…
Я удивилась ужасно. Так много воды. И у неё нет края, куда не смотри. Как это? Мне, конечно, говорили, что море – это когда нет никаких краёв, но я была уверена, что они просто их не видят. Они не видят, но я-то увижу обязательно, потому что у них глазки уже старенькие и в очках, а у меня – молоденькие и видят далеко-далеко. Я смотрела, и смотрела, и смотрела, и не видела ничего, кроме воды. А так хотелось доплыть до того - невидимого берега…

И был первый закат, и кажется, что я тогда ненадолго сошла с ума. Мама рассказывала, что я буквально заболела «закатной манией» и всё требовала, чтобы мне его показывали почаще. Я успокоилась только через несколько дней. Мне всё-таки смогли объяснить, что закатов не бывает на заказ. И я смирилась. Тем более что обнаружилась куча других, не менее замечательных вещей. Крохотные, скрученные в причудливую спираль ракушки; камешки с дырочками; прозрачные скользкие медузы; длиннющие, жёсткие сосновые иголки; гладкие-гладкие, отполированные морем, разноцветные стёклышки; смешные мидии; водоросли, такие красивые в воде и такие неприятные на суше; рыба кефаль – серебряная, с ярко-голубой полосой на длинном боку; страшный, круглый, ни на что не похожий морской кот с длинным и острым хвостом…
А ещё была скала «Парус» с огромной сквозной дыркой, в которую вполне могла бы поместиться не только маленькая девочка, но и вполне взрослая тётенька, и родник - ледяной и прозрачный - у самого края моря, и скала «Булочка», будто сложенная из только что выпеченных, с пылу-с жару пышек, и водопад «Мужские слёзы», проливающий скупые искристые капли на белые-белые плиты,
будто специально уложенные кем-то прямо под высокой скалой…
А кизил! Кислый-прекислый. А ежевика! Сладкая-пресладкая. И страшная змея, вдруг выползшая из-под развесистого куста. Как же быстро я бежала тогда, подгоняемая диким ужасом… Вот интересно, откуда мне было знать, что змея - это страшно?

И снова звёзды! Ещё больше тех – воронежских. На небе, уже не чёрном, а то ли фиолетовом, то ли… Не знаю я слова, каким можно было бы описать это цвет. Не знаю. Он был так изменчив – то темнее, то светлее, а иногда небо казалось каким-то безжизненно глянцевым, и хотелось плакать отчего-то…

На звёзды мне долго смотреть не разрешали. Прогоняли спать. Но из окошка при свете фонарей их почти не было видно. А те, что всё-таки можно было разглядеть, блекли и переставали мерцать.

Иногда случалось уговорить маму, и она вела меня на пляж - подальше от человеческих огней смотреть на огни небесные. Мы ложились рядышком на деревянные, жёсткие лежаки и начинали хвалиться, кто больше увидит красивых звёзд. Мне всегда везло больше, чем маме, мои звёзды оказывались и крупнее и ярче. Теперь-то я знаю, что так бывает всегда у того, кого любят... Маме так хотелось, чтобы у меня всё-всё было дучше, чем в её жизни...

Мама показала мне Кассиопею. И с тех пор я знаю, как пишется латинская буква «W». Она показала мне Большую Медведицу и не смогла показать Малую. Я так никогда и не нашла её, хотя прекрасно знаю, как это сделать. Очень обидно, ведь именно в ней, а вовсе не в Большой, прячется от меня Полярная звезда.

* * *

Мне хочется сочинить звёздную сказку. Мне хочется сочинить морскую. И найти слова, такие же красивые, как море и звёзды, такие же сильные и опасные, такие же далёкие и близкие… Старые, старые слова...

Марта – дочь Мастера и Маргариты (философская сказка) <?xml:namespace prefix = o ns = "urn:schemas-microsoft-com:office:office" /><o:p></o:p>

<!--<hr size=3 noshade color=#b0b0b0> --><!--<div style="margin-left:30px;padding:10px;border-left:1px #d0d0c0 solid;background-color:#e9e9d9">--><!--Section Begins-->

последнее неплохо...прочла, понравилось...

Я думаю . что не надо. ведь некоторые именно на форуме проходят первые пробы=))
если стесняетесь,не подписывайтесь под публикациями. А писать - пишите...я, например, читаю с большим удовольствием=)

Черный день в ее жизни.





<DD><DD>Недавно встретил свою знакомую, которую не видел много лет, возле здания суда. Ее печально -блудный лик отражал вселенскую скорбь. Длиннейший монолог об одном печальном дне начался с моего невинного вопроса: "Ритуля, что случилось, почему ты разводишься?" Вопрос был резонный, ибо до недавнего времени они с мужем олицетворяли счастливую семейную пару. Ответ был настолько интересен, что мне его захотелось записать: <DD><DD>Начиналось все невинно, с объявления шефа: "На завтра ничего не планируйте, будет банкет!" На удивленные реплики "Так банкет же сегодня!" Он, хитро улыбнувшись, сказал: "Вот поэтому на завтра ничего не планируйте!" <DD>Утро добрым не бывает! Как было хорошо вчера, и как, по закону сохранения, плохо сегодня. Если день так начинается, значит, кончится он еще хуже. Рядом кто-то храпит, между ног все болит, значит, одной выпивкой на вчерашнем сабантуе все не закончилось. Логика подсказывает, что это не любимый, он сегодня на вахте до двенадцати часов. А сколько сейчас и кто сейчас рядом? И какая сволочь лижет мне пятки? Ах да, эту сволочь нужно было выгулять еще в шесть утра! <DD>Тихонько спускаю ногу с кровати, так,... эта сволочь уже навалила кучу на прикроватном коврике, и было бы нелепо, если б я промазала ногой мимо этой кучи. Допрыгав до ванной, обнаруживаю, что бойлер по какому-то мистическому совпадению тоже решил, что сегодня у него черный день, и обдав меня вонючим дымом сгоревшей изоляции плюнул в меня холодной водой. Ладно, к спартанским условиям нам не привыкать, вымылись холодненькой, ничего страшного! За время пока мылась, любимый мопсик, явно в отместку, что его еще не вывели нагадил еще раз, и радостно помахивал по этому поводу хвостиком. <DD>Так, все, собрались, и быстренько распихали все по углам. Бычки выкинули, пепельницу помыли, окна настежь.... Так мужик, быстро собрался, и домой, в семью! Что?! Какое тебе еще кофе?! Пулей домой! К жене! <DD>Коврик ополоснуть, закинуть в стиралку. Приготовить бы еще что-нибудь поесть, чтобы ублажить любимого. Что это? Ё! Я же шланг со стриралки не бросила в ванную, и струя воды при отжиме окатила стиралку мыльной вонючей водой. Той, эта процедура явно не понравилась, и, окутавшись сизым облаком вонючего дыма стиральная машина сдохла. <DD>Нет, безвыходных ситуаций не бывает! Сосед дома, он безотказен в таких делах, он все сделает! Но у соседа видно был тоже сегодня черный день, поглядев мутным глазом на погоревшую плату стиральной машины, он сказал: "Денег за ремонт я с тебя не возьму, так договоримся, а за плату гони двадцатку!" "Так договариваться" с соседом пришлось полчаса, тот все никак не мог завершить процесс. Наконец, он оделся и ушел за деталями. Убрать вонючую воду, выстирать вручную коврик, вывесить его сушить,...все? Черт, какой идиот положил упаковку от изделия на подоконник? Ах, да, это ж я сама! <DD>Любимый пришел во время, к его приходу все сияло и блестело, обед стоял на столе. Все кажется жизнь налаживается! Звонок в дверь, сосед, глаз еще более мутный, чем утром. Не давая сказать ему ни слова, осознав, что машинку сегодня не починить, я выставила его за дверь, сказав: "Купишь детали, придешь!".Он все сделает, только позже, после еще парочки договариваний. Хорошо, что любимый был занят пожиранием борща, и почти ничего не услышал. Ну, все, накормила любимого, теперь можно и заняться личной жизнью, для собственного удовольствия... что-то не хочется, и болит все. Но деваться некуда, нужно, он же любимый, ему отказывать в этом деле нельзя, да еще нужно изображать бурную страсть, а то вопросами замучает. Ладно, ничего страшного, не сотремся. <DD>Черт бы побрал, этот телефон! Выползаю из-под любимого.А, это ты Зоечка, как дела? Нормально! Жизнь? Спасибо, все хорошо, что ты хотела? Денег занять? Когда? Прямо сейчас? Ну, заходи, только на минутку, я очень занята... <DD>Только хотела опять нырнуть под бок к любимому, раздался звонок, в дверь. Во, уже примчалась! Как за деньгами, так за пять минут, а когда она мне нужна, так в прошлый раз я ее два часа ждала! Накинув халат на голое тело, открываю дверь ... <DD>Муж из рейса вернулся! Ну почему все так?! Ведь должен был только через два дня... <DD>И вот теперь, стою, с тобой болтаю, в хате ни одной целой вещи после беседы мужа с любимым, хорошо, что сама успела, подхватив мопсика, выскочить к соседу, благо ключ у меня был. Одна незадача, он был в постели ... и не один... <DD><DD>Что, я мог еще спросить после такого монолога? Правильно: "Рита, а на кой икс тебе все это?" <DD>После недолгого размышления она ответила: "Не знаю, наверное, для разнообразия..." <!--Section Ends--></DD>


(автор - Odissey - (http://www.litsovet.ru/index.php/mat...erial_id=50275))

Еще минуту, господин палач... (Теслинова Е.)<DD> <DD> Не скрою, мне трудно выдержать ваш взгляд - в нем столько ненависти и презренья! Наверное, вы правы: я недостойна быть одной из вас. Но я еще жива, в груди трепещет сердце. Не от стыда лицо горит, не от обиды слезы выступают. Мне просто жалко умирать, ведь я старалась быть счастливой. Последний раз хочу глаза его увидеть. А вдруг спасет? А вдруг он выдернет меня из этого кошмара? Еще минуту, господин палач... <DD> <DD> Вы осуждаете меня за то, что крала я чужое счастье. За то, что пустовала их постель, когда моя была согрета. За то, что ревность подсыпала, как смертельный яд. За то, что слезы портили лицо несчастной, когда мое всегда было прекрасно. <DD> А разве можно счастье отпустить? И может ли костер пылать, когда его никто не разжигает? И что же помешало ей беречь свой дом? Кто запретил ей быть желанной и любимой? Постой, палач, я еще не договорила. <DD> <DD> Ах, если б знали вы, как было мне тепло в объятьях нежных. Горячий шепот превращался в песню. Все пахло страстью, мы пьянели. И слаще меда было то похмелье. Нам ночи жалко было, и до рассвета держали за руки друг друга мы, как дети. <DD> ... А утром он возвращался к ней. И я, царица, уступала трон дурной, нечесаной крестьянке. Ну, подожди, палач! Он где-то рядом, он спешит ко мне. <DD> <DD> Где же ты, мой поводырь по грешным скалам? Не птицей черной ли кружишься надо мной? Или березой тонкою склонился, с преступницею вместе разделяя боль? Как странно: ты стоишь в толпе. А рядом та, с которой был несчастлив. Ты прячешь взгляд... Она смеется... Да ты ли это! Я не верю. Смотри в мое лицо, любимый: оно по-прежнему красиво. Вот только губы пересохли, и волосы запутал ветер. Веревки жесткие натерли руки, а рваная одежда обнажила плечи. Смотри, изменник, как прекрасна "твоя любовь на век и сказка". Проклятый! Ты сердце разорвал мне, и я не знаю, как можно после этого мне жить?!. <DD> <DD> Не нужно больше ждать. Ты можешь приступать, палач... <DD> </DD>

Мутовкина Л.
девушки бывают разные...
...у нас нас самом деле очень мало по-настоящему красивых девушек..
тех, у которых душа красивая, и это видно проходящему мимо человеку. есть девушки ухоженные, избалованные соляриями-парикмахерами-личными_тренерами_по_фитнесу и пр. это девушки, которые даже в соседний магазин за хлебом без тщательного макияжа и укладки выйти не могут.
мало тех, кто выглядят естественно, красиво без всей этой внешней обертки. кому не нужны вещи из дорогого бутика , чтобы привелечь внимание. кто может выглядеть в стареньких протертых джинсах в сто раз привлекательнее напомаженной куколки а-ля с обложки Glamour`a.
мода породила толпу инкубаторов. а где же индивидуальность? есть, конечно, единицы, выделяющиеся из этой толпы, но их ,как девушек, мы, как правило, провожаем не самым одобрительным взглядом. их основные атрибуты - яркие рюкзаки и сумки, широкие штаны, нестандартные прически, дреды, пирсинг, громкая музыка и слегка развязное поведение. такая девушка не стесняет себя ни в чем.
но мы ведь не воспринимаем ее как девушку в полноценном смыле этого слова. девушка-друг. девушка должна быть женственной.
в этом нетрудно убедиться. попробуй облачиться в уютный старый свитер, разношенные кеды, закинуть за спину торбу и пройтись в таком виде по дорогущему бутику. или просто по магазину модной одежды. почувствуешь себя слоном в посудной лавке.
когда-нибудь надоест ходить в кроссовках и своих широких штанах, захочется надеть каблуки и красивую юбку, сделать маникюр и красиво накраситься, чтобы все вокруг ахнули от удивления, наконец-то разглядев в ней красавицу.
но...тогда девушка рискует стать попросту очередной жертвой моды и пополнить собой стройные ряды инкубаторов.
а где же красота? везде и всюду говорят - русские девушки самые красивые. ведь это действительно так. до тех пор, пока наша русская девушка не начнет перенимать западный стиль и привычки. тогда она рискует просто потерять себя в погоне за модой.

...когда я шла сегодня из универа, мимо меня проходили толпы девушек. у большинства - усталый вид, скучный взгляд. модные вещи не придают им привлекательности. все одноообразно и серо.
и тут среди этой толпы я заметила девушку, которая шла, не вжимая голову в плечи, расправив спину, просто шла так легко, улыбаясь навстречу солнцу...в ней было что-то особенное. блеск в глазах и светлая улыбка. и она вся как будто излучала положительную энергию, и хотелось радоваться за нее, радоваться вместе с ней.
одета она была совсем неброско, ее волосы свободно падали на плечи и слегка развевались от ветра.. это была очень красивая девушка, потому что красота - она внутри человека. <!--<hr size=3 noshade color=#b0b0b0> -->

(Юрий Лопотецкий)

Я вновь прослушал увлекательную легенду о неувядаемом подвиге дедов и прадедов, гонимых кровожадными турками Зариф-паши
Профессионал



Мой дом - моя крепость.
(Английская поговорка)

Чeрт меня дeрнул нанять этого профессионала. И что ведь обидно, я давно уже не верю объявлениям типа "Опытный профессионал решит все Ваши проблемы". Так что пригласил я этого кадра по совету хороших знакомых. "Опытный, очень опытный специалист,- причмокивали знакомые, расхваливая его,- масти-и-итый такой мастерюга, такой солидный, знаешь ли, обстоятельный мужичище! Мужичи-и-нище! Таких сейчас уже не делают. Профессор в своeм деле. Обстоятельный такой, неторопливый, каждое движение отмеряно, каждое действие продумано. Словом, профессионал".

Говорили, что этот мастер творит с мебелью чудеса. И пока он в прихожей вытряхивал из дорожных сумок инструмент, вся моя семья сбежалась на него посмотреть.

- Слышь, мужик, звать-то тебя как?
- Вазген Багдасарович.

"Ничего себе,- думаю, - какой Багдасарович мой диван теперь мастерить будет. Эге. Это тебе не шпиндель к хрюнделю присобачивать".

- А товарищ твой?
- Узбек армянину не товарищ. Ещe. Вы приглашали уважаемого мастера-профессионала в свой дом, Вы называли уважаемого мастера "ты".
- Понял, извините. Так как звать Вашего э...
- Узбека?
- Да. Вы что, националист?
- Бог видел - нет. Он, - Багдасарыч отвeрткой показал на своего товарища, - типа ученик. Ученик не имеет имени. Не заслужил. Потому просто узбек. Для Вас.

В этот момент ученик преданными собачьими глазами смотрел на мастера. Преданные собачьи глаза были полны одновременно суеверным ужасом и раболепием, купленным за кусок хлеба, который по воле хозяина мог исчезнуть в любой момент. Преданные собачьи глаза, раскосо выглядывающие из-под двух кустистых бровей, по-узбекски сросшихся на переносице в нечто единое целое, с щенячьей радостью ловили каждое слово, намекающее на кусок хлеба в будущем. И с животным страхом агонизировали при малейшем намeке на позорное изгнание из элитного мастер-класса Вазгена Багдасаровича.

- И как же Вы его зовeте?
- Мы его зовeм "Ты".
- Понятно, диван - в той комнате. Проходите.
- Ещe. Кушать буду редиску-помидорку. Овощ. Мясу не предлагайте.
- Одна-а-а-ко... - удивился такой бесцеремонности я.
- Зачем, однако? Доктор мне мясу не разрешал.
- Простите, я не совсем "въехал". Какой доктор? Вы, кажется, пришли мне диван делать, или что?
- Въехал-приехал-заехал! Вы что, думал такая работа тфу-плюнуть делается? Еще. Бог видел ...

Дальше Вазген Багдасарович пустился в пространные рассуждения о невероятной сложности ремонтно-восстановительных работ при реставрации диванов. Об ответственности каждой технологической операции, выполняемой в этом, безусловно, уникальном производстве. А также о законах гостеприимства в отношении авторитетного профессионала, постигавшего потом и кровью вершины мастерства на склонах легендарной горы Арарат, как завещали ему деды и прадеды, по наследству от отца к сыну передававшие утраченные ныне секреты.

- Ладно, я понял. Организуем. Кстати, диван в той комнате.
- Ещe. С этому комната, кому я работаю, унести другую лишнюю мебель.
- Ага. А для ученика сбегать за лагманом? Если я кумыс не достану, коровье молоко его устроит?
- Это ... типа шютка? Ещe ученик до узбека не отрос. Э, так, сайгак молодой пока. К нему хотелки-желалки никто не смотрит пока.

Тут наш сайгак, услышав из уст Багдасарыча магическое слово "ученик", несколько приободрился - слово намекало на дальнейший кусок хлеба. Он только что хвостом не завилял от счастья. Впрочем, я не уверен, что у сайгаков бывают хвосты. Не знаю. Не видел.

- Проходите в комнату. Обсудим цену.
- Э, что цену? Тьфу-плюнуть. Бог видел, когда отцы и деды...

Далее последовала вторая серия саги об исходе Вазгена Багдасаровича с легендарных предгорий седого Арарата, дабы поведать нам, немытым саратовским лапотникам, о великом и благородном искусстве творения диванов. И, понимая всю серость хамоватого Саратова, совершенно недостойно расположившегося по божьему недосмотру на берегах, несомненно, великой реки, он прощает мне моe неуважение к законам гостеприимства и постарается сделать вид, что не заметил "гастрита", как он выразился, в моих речах.

- Простите, Вазген Багдасарович, я всe понял. Диван, если не возражаете - в той комнате.



***
Пока Вазген Багдасарович в промасленной спецовке вольготно сидел на моeм новом тридцатитысячерублeвом угловом диване, обтянутым штатовским флоком, я молча таскал мебель, дабы освободить ему место для ремонта старого дивана.

"Нет, конечно, мужик с претензиями, в чeм-то даже немного нагловат, - думал я, выволакивая из зала швейную машину, - но с другой стороны, если человек - Мастер с большой буквы, то он, несомненно, имеет некоторое право диктовать свои условия". За швейной машинкой последовала тумбочка от телевизора, да и сам телевизор. "Мастерство вообще всегда начинается с уважения к самому себе", - продолжал размышлять я, скатывая ковeр на полу, который чем-то Багдасарычу тоже не угодил.

Возможно, таким мастерам даже позволительна некоторая эксцентричность в поведении. Например, то, что он без разрешения закурил в комнате свои дурно пахнущие дешeвые сигареты. Надо заметить, что никто в моей семье не курит, да и не курил никогда. Тем более в комнате. "Даже друзья, - рассуждал я, выталкивая в коридор постельную тумбу, - зная мою нетерпимость к табачному дыму, выходят курить на лестничную клетку". Но с другой стороны? Такие мастера- профессионалы цену себе знают. Мне ли на него обижаться?

Я раскрыл дверь на балкон, чтобы слегка проветрить комнату от табачного дыма, деликатно улучшив момент, пока Вазген Багдасарович самовольно воспользовался услугами моего унитаза. "Несомненно, и капризы его понятны, - успокаивал себя я, - заработал на такой работе гастрит, вот и указывает мне, чем его кормить. Конечно, чтобы пройти в туалет он мог бы и разрешение спросить, но с другой стороны, может, ему так сильно туда приспичило?"

Из туалета Багдасарыч степенно проследовал в ванную комнату, неторопливо вымыл руки и тщательно утeрся моим личным полотенцем. Затем, с выражением аристократической брезгливости на лице, он отправился бродить по квартире, заглядывая во все углы и изрекая ценные советы. Всe это время ученик сидел на корточках возле моего компьютера, где дочка набивала текст какого-то очередного реферата. Лицо ученика светилось тихой улыбкой счастливого полудурка, увидевшего полeт небесной колесницы. Инструмент, который ему было приказано протереть и разложить перед работой, был беспорядочно разбросан на моeм свеженастеленном линолеуме, и, судя по всему, был забыт окончательно.

- Что, нравится? Машина у меня довольно мощная!
- У-у-у, шайтан! - восхищенно промычал ученик, тут же почесав у себя под левой подмышкой. Почему-то левой же рукой.

Эту трогательную идиллию нарушил Вазген Багдасарович, который очень некстати вернулся с балкона. На балконе он изволил обозревать наши окрестности, а также оказывал мне честь в оценке качества сварных работ фирмы "Торекс", остеклившей его не так давно.

- Покажу "шайтан"! Кому говорил? Инстурумент клал?
- Клал, мастер...
- Как клал? Где клал? Ты! Животный!
- Клал, мастер, маму клянус.
- Ты! Инстурумент - хлэб твой! Инстурумент - жизнь твой!
- Клал, э-э-э...
- Бог видел, маму-папу забудь, халва-чурек не кушай, инстурумент нюхай - пиль сдувай! Понял, чурка?
- Понял, э-э-э...
- Ты! Давай!

Пока ученик судорожными движениями выкладывал инструмент ровными рядами по порядку от большого гаечного ключа к маленькому, Багдасарыч уютно расположился на моeм новом диване, затем, немного поeрзав, закурил вторую сигарету.

- Рэбeнок ещe, - вполголоса сказал он, и я впервые услышал в его голосе отеческую теплоту.
- Да, молодой узбек, совсем молодой.
- Что видел? Что слышал в своeм пустыне? С баранами в кошаре спал. Воды нормальный не мечтал. Пьют дрянь, потом живот болеет. Э! Ему кищлак - половина братья-сeстры рахит поймали.
- Да-а. Тяжело. Он что, никогда компьютера не видел?

Ученик, закусив от усердия губу, довольно шустро закончил фигурную раскладку инструмента, совершенно логично украсив стройные ряды крестовых и плоских отверток ножовкой по металлу. Завершая эту экибану, он с какой-то особенной гордостью возложил рядом с ножовкой ох-х-херительные хромированные пассатижи с ядовито-жeлтой изоляцией на изогнутых ручках.

- Не скажите. Какой к нему кампутер-мапутер? Когда лампочку в первый раз смотрел, думал шайтан хулиганил. - Багдасарыч, заметив некоторую дисгармонию в инструментальном натюрморте, неторопливо встал с дивана и, мстительно пнув криво лежащий рашпиль, отрывисто приказал ученику устранить беспорядок. - Дик-к-кий народ... Бог видел, какой дик-к-кий...

- Ну, так что там с диваном?
- Ещe. Дверь с балкона закрывать будем.
- Как это?
- Узбек спину простудится. На полу сидит, э?

Вот это номер! Узбек значит, спину застудит, а мы тут, вся семья фактически, и жена и две дочери, всякой дрянью дышать будем. Но возражать было поздно, так как Багдасарыч, крякнув, и пригладив свои рыжие волосы, встал с дивана и, степенно подойдя к балкону, тщательно законопатил дверь на оба шпингалета.

- Ещe. Находите обеденный стол. Диван кантовать на стол будем, крутить-вертеть, нюхать-смотреть. Лично!
- Ладно, это всe хорошо. А если бы у меня стола не было? - я вновь попытался показать зубы.
- Типа шютка? Из кухня стоял стол. Девичка! - обратился он к моей дочери. Идите с папой стол приносите.
- Сидеть! - скомандовал я. - Ты, - пнул я ученика, - дeргай за мной на кухню. Стол потащим.
- Ещe. Ученик брал с моих рук хлэб не чтобы носить стол. Ученик учит инстурумент, учит мой бесценний опыт. С каждому минута своего врэмени, ученик берeт через новый знания, через новый тайна.

Я вновь прослушал увлекательную легенду о неувядаемом подвиге дедов и прадедов, гонимых кровожадными турками Зариф-паши, но донесших ценой своей крови славные секреты мастерства до гостеприимных южных рубежей Российской империи. И если и узнал неблагодарный русский царь страшный секрет армянских диванов, то только благодаря варжапету Кикосу, варжапету Мартиросу и варжапету Бабкену. Эти святые предки Вазгена Багдасаровича, тоже взошли на свою Голгофу, но под пытками не открыли турецкому султану своей тайны, благодаря чему турки, козлы, до сих пор сидят на ковриках...

- Вазген Багдасарович, это всe хорошо, но моей девочке я тяжести таскать не позволяю. Девочкам, когда они вырастают, вообще-то приходится детишек рожать. А тяжести могут сказаться...
- Ещe. Никому не имел права приказать моему ученику. Только учитель. Лично!

Пока я, совершенно озверев от такой бесцеремонности, вместе с супругой пeр стол из кухни в комнату, Вазген Багдасарович неугомонной Шахерезадой вновь разродился очередной сказкой о преемственности мастерства, пронесeнного сквозь огненные годы. И о том, как его героический дедушка Аристакес в смутном 1920 году, во время разборок между турецкими войсками и 11-й Красной Армией, закапывал на каменистых берегах легендарного озера Севан какие-то специальные хитрожопые диванные гвоздики, дабы не достались они вероломным захватчикам. И если хреново сиделось-eрзалось кровожадному Сталину на Тегеранской конференции, то только благодаря папе Багдасару Аристакесовичу и дяде Вардгесу Аристакесовичу, не выдавших севанского тайника даже под пытками бериевских зубодeров.



***

О, чудо! Наконец-то свершилось! Вазген Багдасарович приступил к операции первичной диагностики дивана! Ассистировал ему ученик. Лично. Ну и я. Так, сбоку. Пока он дирижировал карандашом и записной книжкой, мы с сайгаком лихо закинули диван на кухонный стол, затем по его отмашке так же лихо перевернули ножками вверх.

- Так! Что мы имеем? Имеем обивку матерчатый. Ты!
- Э, учитель?
- Кто держал обивку этого дивана?
- Учитель! Обивку держал спесальный ... скрепка!
- Нэ скрепка, а скобка, чурка!
- Скопка, учитель!
- Какой варьянт креплений обивку ты знаешь?
- Скопка, обойный гвоздик, спесальный нитка! Учитель!

Я стоял, и мне почему-то казалось, что я попал в какой-то театр абсурда. Я уже не понимал, что я тут делаю и кто в этом доме хозяин. Вот уже полчаса по всей квартире раздавались крики учителя и ученика. Это напоминало до боли знакомую сцену из кинофильма про Петра I, учинившего экзамен по рангоуту молодым российским офицерам, только что вернувшимся из шкиперских школ Европы.

- Это?
- Грот-брам-стеньга!
- Это?
- Грот-трюм-стеньга!
- Это?
- Фор-брам-стеньга!
- Это?
- Фор-бом-брам-стеньга! - бойко выкрикивал сайгак.

Но чем увереннее отвечал ученик, тем азартнее терзал его учитель. Наконец, вполне удовлетворившись намертво, без единого зазора, вбитой в ученические мозги наукой, Вазген Багдасарович приступил к следующему акту моей трагедии. Проще говоря, он наконец-то занялся ремонтом. Пока я в полушоковом состоянии стоял перед ним навытяжку, Багдасарыч шуровал в потрохах вскрытого дивана как хирург в операционной, командным голосом выкрикивая: "Скальпель, зажим, салфетка!" Ученик же со скоростью торпеды метался от операционного стола к инструменту, подавая ланцеты и скальпели прямо в руки великого мастера.

Их крики загнали в спальню всех моих домочадцев, потому что Багдасарыч своей бешеной энергией парализовал все наши семейные дела. Дело в том, что молодой сайгак не просто подавал ему инструмент, он обязан был ещe и дублировать все команды, как, например, во время торпедной атаки на вражеский конвой.

- Щило!
- Есть щило, мастер!
- Ключ 17 на 19!
- Есть кулуч 17 на 19, мастер!
- Пяссатижжжьи!
- Есть пссатиж, мастер!
- Что дал, животный! Это бокурезы!
- Э... - ученик беспомощно посмотрел на мастера, почесав у себя под правой подмышкой. Почему-то правой рукой.
- Пяссатижжжьи - это с жeлтым ручкой, чурка!
- Есть пссатиж, мастер!

От их воплей не было спасения даже в спальне, потому что если не хватало инструмента, он гнал мальчишку спрашивать инструмент у меня. Сайгак говорил по-русски несколько неуверенно, и, пока добегал до спальни, некоторые термины забывал. Я, к тому моменту уже порядком озлобленный, если даже и догадывался, что этому профессионалу надо, мстительно делал вид, что понятия не имею, о чeм мычит его ученик. И немилосердно отсылал его обратно в зал узнавать название повторно. "Вообще-то, странный он какой-то профессионал, - в некоторых сомнениях размышлял я, - что это за мастер, если у него нет ни молотка, ни рулетки. Даже шурупы, и те - мои выклянчил. А как же тогда хитрые гвоздики с берегов Севана?"

К этому моменту Багдасарыч вообще вошeл в какой-то педагогический экстаз. По мере дальнейшего раздраконивания дивана, он гонял сайгака и в хвост и в гриву по типам раскладывающих диванных механизмов, видам крепежа, породам дерева, режимам сушки столярных изделий... Он драл его за уши, если тот подавал не тот инструмент:

- Как это назвал, сын осла?
- Пссатиж, мастер!
- Не "пссатиж", а "пяссатижжжьи", чурка, повтори!
- Пяссатиж... жь... жь...и, мастер!
- Тьфу-плюнуть такой ученик! Лично! Бог видел...

С другой стороны, когда же ученику учиться, как не на вызове у клиента?



***
- Хозяин! Ко мне приходите!
- Да, я Вас слушаю, - вернулся я в прокуренную комнату из спальни. К этому моменту я желал только одного - банально дать Багдасарычу в морду.
- Что случилось? - я нехотя глянул в развороченные внутренности.
- Обивку я удалял. Осмотр говорит: этот балка дал продольный трещину. Плохо.
- Ну и что?
- Балка заменить будем. Через него весь диван держался.
- Ну, так меняйте, чeм же дело!!!
- Я спросил 150 рублей за работу? Теперь хочу 200. Лично! Пока балка делать, пока туда-сюда носить, взад-назад вставить-прибивать...
- Да и хрен бы с ним, двести так двести. Из-за этой херни Вы меня сюда звали?
- Каком херни, Зачем выражались?
- Слушай сюда, мужик! Я тебя, твою мать, за ким хером нанял? Диван делать или что?
- Диван... - губы мастера затряслись от обиды.
- Ну, так делай, и не фрезеруй мне мозги! Вообще, сказочник хренов, не дeргай меня, не дeргай, говорю, меня каждые три минуты из-за всякой ерунды. Доступно я выражаюсь? Делай всe тихо, - тут я перешeл на зловещий шeпот от еле сдерживаемого бешенства, - тихо, как мышка в норке. Чтобы тебя - ни слышно, ни видно! Чтобы ты со своим узбеком не шатался по всей квартире! У нас, родной, свои планы на сегодня были. У нас, родной, своих дел выше крыши. И мы не договаривались, чтобы мне полквартиры на уши ставили. Понял, ты, Макаренко непризнанный? И заруби себе на носу: я не нанимался тебе бегать за минеральной водой в магазин. И инструмент тебе подавать я тоже не нанимался. А курить вообще вон отсюда на лестничную клетку.
- Извините, зачем Вы с таким тоном сердился?
- Чего-чего?
- Когда уважаемый мастер, с таким тоном не кричатся...
- Уважаемый мастер не клянчит у хозяина рулетку, шурупы, штангенциркуль и электроотвeртку. Он работает тихо и быстро, не доставая хозяев своими анекдотами. Сигарету, я сказал, затушил быстр-р-р-ро!

Однако мужик попался на редкость крепкий и настырный. Можно даже сказать волевой. Несмотря на то, что сигарета в руках у него задрожала, он всe же взял себя в руки. Затем уверенно и твeрдо сказал:

- Если Вы меня работать приглашал, то для меня надо делать приемлемый условию. Мои условия такой. Когда если я работаю, я думаю-размышляю, как лучше, а как худше давать ремонт. За это мне надо сильно много курить-дымить, когда я размышлялся.
- Какие ещe условия? - Я прямо-таки задохнулся от возмущения. - Вы пришли в чужой дом! Здесь все условия ставит хозяин.

Багдасарыч с олимпийским спокойствием сделал ещe одну затяжку, неторопливо прошeл в сторону балкона, и принялся открывать шпингалет.

- Что Вы делаете?
- Я иду курить из балкона. Ещe. Я удивлялся, что Вы так относился с гостями. Куда я через гость в доме пришел, могу делать, как хочу.
- Вы не будете курить на балконе, потому что он застеклeн, потому что весь дым будет в квартире, потому что порядочный человек вообще-то спрашивает у хозяев разрешения закурить.

Багдасарыч невозмутимо прошeл на балкон и принялся открывать фрамугу остекления.

- Если Вы так сердился, я даю открывать окно. Не надо так нервничаться. Ещe. Первый раз с жизни я слушал, что надо делать разрешение. Наши горы такому не спрашивают. Лично!
- Здесь Вам не горы. Затушите сигарету, Вы что, не поняли?
- Здесь тоже никто не сказал.
- Видимо, до сих пор Вы не на тех нападали. Я сказал, затушите!
- Ай, джян! Как тушить? Э? Ара, как я работать буду?
- Бля, да ты урод или кто? Мозгов нет что ли? Вон на лестницу!!!

Что-то в нeм в этот момент сломалось. Он как-то сразу съeжился, ссутулился, губы его затряслись. Мне в общем-то и самому было не по себе. Он был лет на 20 старше меня, фактически в отцы годился. Весь его вид являл собой какое-то внутреннее достоинство, глаза светились опытом и интеллектом. Я привык уважать таких людей, особенно, когда они старше меня. Я вообще таким людям обычно уступаю в мелочах, причeм уступаю хотя бы только из врождeнного уважения младшего к старшему. Можете представить, как неприятно было мне повышать на него голос? Но он просто-напросто довeл меня до точки!

А знаете, что меня поразило в нeм больше всего? Искренняя обида! Искренняя обида какого-то непонимания. В тот момент меня вывернуло от возмущения так, что я только фиксировал его реакцию на мои слова, но не придавал им значения. Понимание пришло позже, на следующий день, когда я анализировал эти совершенно странные события. Мне вообще в жизни везло на встречи с неординарными или экзотическими людьми. Но впервые я увидел такую искреннюю обиду. Этот человек, безусловно, далеко не стеснительный, НА САМОМ ДЕЛЕ СВЯТО ВЕРИЛ, что имеет право вести себя именно так, как вeл. Он был просто-напросто шокирован, когда ему объяснили, что он не прав. И, разумеется, мои действия он воспринял как агрессию и неуважение к себе.

Дрожащими руками Вазген Багдасарович пригладил свои рыжие, но уже побежавшие первой сединой волосы, потeр тыльной стороной мозолистой ладони висок, и как-то быстро и незаметно просочился на лестничную клетку. На ученика он даже не посмотрел, стыдливо отвернувшись, а только тяжело вздохнул, проходя мимо меня, и уже откуда-то из прихожей произнeс слегка надтреснутым голосом:

- Бог видел... Как мальчишка... На лестнице...

***
Вернувшись, он без единого слова принялся с каким-то ожесточением вывинчивать раскладывающий механизм. Работал, молча, поджав от обиды губы, с остервенением терзая шурупы в непривычной тишине. Печать смертельной обиды была во всeм его облике. Инструмент брал сам, ученик сидел, забившись в угол испуганной обезьянкой, глаза мальчишки были полны вселенской тоски. В воздухе разлилась какая-то вязкая, гнетущая тишина, и только гаечные ключи предательски звякали, нарушая еe всепоглощающее, гипнотическое господство.
Ну и, слава богу.



***
- Давайте спокойно узнаeм...

Я вздрогнул от неожиданности, чуть не выронив из рук толстенный справочник. Передо мной стоял Багдасарыч, глаза его светились дружелюбием и желанием искать компромиссы.

- Давайте спокойно узнаeм, какой на меня было неприятный претензия. Мне все давали уважений, за тому, что я - мастер. Профессия - не халва-чурек. Я старший, чем Вы. На уважаемый мастер нельзя сказать: "Не кури, не говори". Стыдно... - он покачал головой.
- Слушайте, уважаемый... Это уже какой-то беспредел... Да откуда Вы такой чудной взялись-то? Что у Вас в руках?
- Пяссатижжжьи.
- Зачем они Вам?
- Работу работать.
- Ну, так вот и работайте! Диван - в той комнате!
- Вы меня приглашали помочь делать диван, за это...
- Помочь? Помочь, - это что-то новенькое! Да не помочь, а сделать; не пригласил, а нанял! На-н-я-л! Молча, тихо, незаметно делать, а не помогать. И не заниматься демагогией.
- Нельзя...
- Так. У меня к Вам последняя и убедительная просьба. Давайте закончим все дискуссии. И начнeм работать. Пожалуйста.
- Ещe. Балка треснулся. Сегодня иду, вечером делаю новый. Завтра иду к Вам обратно ставить. В 10 утра.
- В смысле? Вы что ещe и завтра к нам собираетесь?
- Завтра.
- Родной мой, Вы хоть меня спросили, могу ли завтра быть дома? Что Вы уже всe за меня решили?
- Э. Решили-разрешили. Начал делать, надо делать совсем до конца.

Меня это поставило в тупик. Второго такого дня я не вынесу.

- Давайте так. Спасибо, что Вы пришли. На этом Ваша работа окончена.
- Зачем? Дайте мне рулетку. Мерить балку с рулеткой будем.
- °лки-палки. У Вас даже рулетки нет?

Когда они ворочали остатки многострадального дивана, выполняя метрологические изыскания, выступающий из боковины шуруп порвал мой новый линолеум.

- Так всe. До свидания.
- Зачем до свидания?
- Мужик, знаешь, как ты меня достал? Прямые убытки от тебя превысили стоимость нового дивана. Мне легче купить новый, чем терпеть ваше присутствие. Ты прокурил всю квартиру. Ты загадил мне унитаз. Ты порвал мне линолеум. Твой узбек потаскал у меня половину моего инструмента. Кстати, ты, гордый сын пустыни, верни рулетку быстро! Я не нуждаюсь в твоих услугах. А это что?
- Это? Штучка. С кухня брал штучку складывать болтики-шупупики.
- Охренеть! Эта штучка - миска для моего кота, купленная в специальном магазине по цене 150 рублей! И кот мой теперь жрать из неe не будет. Уходите.
- А диван?
- Да срать мне на диван. Я его сейчас с балкона по частям вышвырну. Работа окончена.
- Это противоречился с чести профессионала.
- Ты не профессионал. Ты детский сказочник. Иди, купи себе рулетку.
- Я...
- Вот тебе 50 рублей за беспокойство и проваливай. И постарайся сделать так, чтобы я по тебе соскучился.

Он стал обиженно складывать инструмент, и наконец-то ушел.



***
- Может быть, не стоило с ним так? - спросила меня супруга.
- Знаешь, ещe немного, и он лeг бы отдыхать в нашу постель. Я знаю такой сорт людей, поверь мне. Это - Кавказ. Там уважают только силу. Вежливость - признак слабости. Диалог - трусость.

И всe же на душе скребли кошки. И почему-то было мне больно и противно. Я выгнал человека, который годился мне в отцы...



***
Вдруг в прихожей раздался звонок. Я открыл дверь. Там стоял он. Глаза его были полны чем-то... Не знаю, как описать эти глаза, да и вообще выражение его лица. Он как-то неестественно быстро посерел и осунулся, только челюсть была по-прежнему упрямо напряжена, да ещe дрожащие губы выдавали еле сдерживаемое напряжение и обиду одновременно. Так выглядят люди с невероятным чувством долга, которым предстоит сделать что-то унизительное или неприятное. Такие люди могут мужественно переступить через нанесeнное им оскорбление, понимая неразумность обидевшего их человека. Конечно, всe это вспомнилось много позже, и осмысливалось постепенно, а тогда...

- Бог видел, не мог Вас бросать. Не как человечески.
- А, давно не виделись, целых полчаса. Что, забыли "пяссатижьи"?
- Не могу. Профессиональный гордость.
- Я денег дал?
- Дали.
- Какие вопросы?
- Я диван разбирал, назад не собирал.
- Ну и что?
- Как Вы на ним будете ночеваться?
- "Ночеваться" я на нeм не буду. Я его завтра с утра выкину с балкона.
- Дайте мне закончивать.
- А уши от ишака тебе не надо?

Я попытался вытолкать его за дверь. Каково же было моe изумление, когда он совершенно наглым образом просунул в дверь ногу. Давненько я не встречал такого жлобства на рынке услуг. Собственно говоря, с тех самых пор, как социалистическая сфера услуг внезапно превратилась в рынок услуг, но уже капиталистический. В тот самый рынок, где каждый, кто хотел заработать, готов вывернуться мехом внутрь, только бы угодить клиенту. Когда даже стиль поведения исполнителя - сама любезность.

Так вот, воспользовавшись моей растерянностью, проклятый диванщик лихо протиснулся ко мне в прихожую.

- Давайте спокойно, не с нервами говорим...
- Нет!
- Нельзя так сделать на людей...
- Можно, уважаемый! Вы, видимо, ситуацию неправильно оцениваете. Бог с Вами, я попробую объяснить, но потом Вы уйдeте уже навсегда. Это в вашем глухом кишлаке...
- В деревня...
- Да, простите! Это в Вашей высокогорной деревне, где полуграмотные крестьяне всю жизнь крутили хвосты карабахским ишакам, простой тракторист считается уважаемым человеком и его готовы носить на руках лишь за то, что на сто вeрст вокруг нет ни одного джигита, способного отличить накидной ключ от разводного. Это у Вас там, где триста жителей в селе, умелый мебельщик - первый парень на деревне. И даже считается местной интеллигенцией. Но здесь - миллионный город, с другим ритмом жизни, с добрым десятком ВУЗов, КБ, НИИ и полусотней оборонных предприятий. Здесь время - ценится, да и вообще, само время - деньги; здесь никто не будет слушать Ваши придурковатые условия и исполнять Ваши закидоны.
- Я хотел обсуждать... Профессионал...
- Профессионал ценится за то, что быстро, слышите - быстро, и незаметно делает свою работу. Высшая степень мастерства, это когда специалист выполнит работу так, что ни один из хозяев не будет ущемлен в удобствах на время выполнения работ. Быстро и незаметно, понимаете? Быстро и незаметно! И никогда, слышите, никогда уважающий себя мастер не позволит себе клянчить у кого-то инструмент! Тем более курить в чужом доме.
- Что Вы говорил, это типа лакей, не мастер.
- Нет, именно профессионал. Не надо строить из себя тут профессора мебельной академии. Это всего лишь сраный обдолбанный диван из прессованных опилок, стоимостью 900 рублей. Он не стоит даже того, чтобы у меня украли целую субботу!
- Вы меня очень сильно обидели... - сказал Вазген Багдасарович и, ссутулившись, печально пошeл вниз по лестнице, даже не воспользовавшись лифтом. Преданной собакой поплeлся за ним убитый горем ученик.
- Арарат находится в Турции, слышите Вы, сказочник, - зло бросил я ему вдогонку, - путeвые армяне видят его только в хорошую погоду, да и то в сильный бинокль!

Он ничего не сказал, только вздрогнул старой раненой птицей, подстреленной на взлeте, и, опустив голову, продолжил свой исход из моего не очень гостеприимного дома.



***

Господи, да в каком таком заповеднике он вырос? Из какого времени пришeл? Где та земля, где хозяева так трогательно внимательны и добры к пришедшему в их дом мастеру, будто бы он для них близкий родственник, брат старший, да что там брат, - сам Господь Бог, снизошедший до посещения их скромного жилища?

Не стоило, конечно, мне упоминать Арарат, это - удар ниже пояса, это непреходящая боль любого порядочного армянина, - каждый на Кавказе знает это, каждый кавказец, считающий себя приличным человеком, не говорит такое вслух.

Да что было делать? Стыдно стало мне лишь через сутки, когда прошeл приступ бешенства, когда заклеил линолеум, расставил мебель по местам, собрал бычки из всех закутков. Был ли я прав, что выгнал его? Знал ли он, что в России иные нравы? Его ли вина, что он остался без работы там? Обязан ли я жить, как хотел он? Или жизнь обломает его самого? А может, мы сами неправильно живeм? Может быть, и живeм мы не очень, ибо нет в обществе уважения к профессии, опыту, знаниям, мастерству? Странно, прошло уже больше года, а я почему-то не могу забыть его. И нет ответа на эти мои вопросы.

А рулетку мою они всe-таки стащили...


Март 2004

05.04.2003

=)
 

На столе перед ним лежали фотографии, распечатки, записи, какие-то бумаги, кассеты, пленки, диски. Вся эта куча носителей информации содержала компромат.
Компромат на человека, которому он доверял. А точнее ей, его заму

Он долго не мог понять почему его идеи вдруг всплывают у конкурентов. И причем у малоизвестных конкурентов, которые вылупились буквально недавно. Подозрения появились на одном из закрытых совещания, когда он заметил что его Зам, периодически поправляет массивные серьги.

Затем было установлено наблюдение, атак же охране удалось покопаться и в серьгах Зама, в которых и были обнаружены микрофоны.

Он задумался. ЕЕ предательство обошлось им в немалые деньги. Жажда мести, нарастающая ярость на минуту ослепили Его, но Он справился с ними. Заработал его холодный аналитический ум.

***

Веселая и счастливая, Она спускалась по трапу самолета. Двухнедельный отпуск по экзотическим местам Арабского курорта обещал быть увлекательным и полным впечатлений. Сейчас она пройдет формальности на таможне и ..

Что происходит?? Откуда в ее вещах эти крохотные пакетики с белым порошком?? Почему ее ведут в какую-то комнату?? Женщина – полицейский на ломаном русском просит раздеться. Какие наркотики?? На ломаном русском ей объясняют что провоз наркотиков в эту арабскую страну карается смертью. За что?? Откуда этот кошмар??

В глазах все плывет и Она проваливается в темную липкую бездну….

***

Ему сообщили что его зама арестовали в арабской стране за провоз наркотиков.
По законам этой страны такое преступление каралось смертной казнью, но так как она была иностранкой ее департировали в Россию для отбытия тюремного срока.

Он бегал по адвокатам, дергал старые связи, пытаясь оправдать ее. Это ничего не дало. Дело усугублялось тем, что она опозорила родное государство на международном уровне. И ей впаяли по полной.

Все годы ее отсидки он старался ее поддержать – писал, присылал передачи, приезжал к ней. Помогал ее семье.

***

Прошло более половины срока. На зоне она вела себя примерно и начальство сочло нужным освободить ее досрочно. Так случилось что встречать ее было некому. И он поехал забирать ее из ее печальной ссылки.


Они уже почти въехали в город, и решили перекусить в одном из небольших кафе, которое славилось низкими ценами и хорошей кухней.

Улучив момент Она спросила у Него.

«Со мной на зоне сидела одна девушка. Она рассказала что на какойто пересылке, в ее камере сидела девица, которая летела тем же рейсом что и я.. Она сказала, что ей заплатили за то, чтобы она подкинула мне наркотики. Мужчина, который это сделал уж больно похож на вас. Зачем Вы это сделали?? Зачем Вы упекли меня на долгие годы в тюрьму?? И зачем Вы меня пытались поддержать?? Зачем??????» ее голос сорвался на крик..

«А зачем ты сдала наша секреты конкурентам?? Сколько они нагребли денег на наших идеях, которые ты просто продала?? Сколько они тебе отвалили?? Ты получила по заслугам» - ответил он.

«Но зачем же меня было навещать??? Поддерживать?? Каким же садистом надо быть, чтобы наблюдать за мной в этой клетке»

«Садистом?» - удивился Он. «Мы с тобой начинали вместе в маленьком офисе со старой мебелью и штатом в 5 человек. Мы превратили компанию в огромное прибыльное предприятие с миллионными оборотами. Ты входила в совет акционеров, имела процент от прибыли и прочая прочая прочая.. Как ты могла каждый день здороваться со мной, и тихо сливать наши секреты конкурентам?? Каждый день ты наблюдала за моей реакцией и докладывала своим нанимателям каждый мой шаг. Тебя не заботило, что я был для тебя подопытным кроликом, за которым ты наблюдала каждый день Зачем ты это сделала?? Зачем тебе, человеку явно небедному, члену совета директоров, было опускаться до такого предательства??»

«Неужели ты так и не понял? Я любила тебя как дура. Заглядывала тебе в рот и верила твоим идеям. А ты не обращал на меня внимания, все работа да работа… Компания росла, росли обороты, проблемы, и в этом клубке у меня оставалось все меньше шансов занять место в твоей жизни. Мне было больно, что ты не со мной. С кем угодно, но не со мной. Ты никогда не видел во мне женщину. Я была для тебя только коллегой, только работником, отличным винтиком в огромном слаженном механизме. Я пыталась привлечь твое внимание хоть таким образом. Но как же я ошиблась. Я надеялась, что у тебя появятся хоть какие то эмоции, что ты попытаешься разобраться в случившемся, и что ты обратишь на меня внимание. Но ты каким был таким и остался. Ясный взор, холодный ум. Работа и здесь взяла верх».

Она встала из за стола, и хлопнув дверью кафе растворилась в темноте..
Он не стал ее догонять. Уставившись невидящим взглядом в тарелку, он остался размышлять о своей жизни..(с)-)

ТЕРЕМОК. (автор - Неверящий Ф.)



Стоит терем – теремок, он ни низок, ни высок. А кто в тереме живет? Обитают там зверушки необычные и разные, сине-бело-красные. Обычные - живут в лесу, по норам, гнездам, да берлогам. А эти, избранные – в дворце пристроились..

- В каком смысле понимать: «избранные»? Что за намёки, недоговорки, неуместные в свободном, равноправном обществе? - спросят читатели наивные.

- В каком желаете - в таком и понимайте. … Все одно, не ошибетесь. … Ибо содержание со смыслом и название слились в едином экстазе.

- Одно понятно, что ничего из твоей брехливой болтовни не ясно.

- Кто их туда избрал, когда и зачем? … За какие такие заслуги выдвинуты?

- Доложи честно народу, раз уж ввязался в этот спор!

- Не увиливай, сказочник! … Не получиться!

- Растрезвонил, шум поднял, волну нагнал, воду замутил и «свинтить» втихаря хочешь от ответственности? … Не выйдет! … У нас эти штучки не пройдут! … Давай, выкладывай информацию, «как на духу». … Иначе….

- Помилуйте, пощадите! Не пытайте! … Ей богу, запамятовал! … Да что, я? … Уже никто толком не помнит всех душещипательных подробностей запутанной во мгле лет и лабиринтов кабинетов трагикомической истории! Настолько они примелькались, сжились со своим теремком. … Летят чередой годы, проводятся выборы, проходят референдумы, цари сменяются, а лица теремочные все прежние. … «Воз и ныне там»! … Да это, теперь, уже и не важно. … Вы чего волнуетесь, беспокоитесь? … Радоваться надобно! … Они же за всех лесных обитателей радеют, бьются и отдуваются. Поэтому и называются, скромно, … «слу-га-ми». … Служат? … Прислуживают? … Выслуживаются? … Я не судья, чтобы вердикты выносить. … Судить, по делам их, другие должны. … Сами смотрите далее, как неистово «сражаются», крушат все недостатки «оглоблями» тяжелой критики, «вожжами» управляют телегой государственной. … А я – беру самоотвод! … Нет. … Иная формулировка требуется. … Мне, как кандидату-одиночке, в списки партийные не входящему одномандатнику, указали на дверь и пинком под зал вышибли: с сего дня не положено, вход по вердикту высочайшему заказан. … Посему, информацией не владею. Могу только объективные факты констатировать. … Слушайте.

… Вот, и в этот раз, собрались наши избраннички ни свет, ни заря! Когда все простые-беззаботные зверушки, ещё в норах, по теплым постелям беспардонно, безмятежно дрыхнуть изволят. И, ни капли, не беспокоятся о судьбах родной сторонушки. … Но тут, дела «особо важные» (даже, иногда, секретные!), промедления секундного не терпящие! … Решили принять очередную лесную грамоту – указ. … Какой указ, о чем и для чего? … Да какое это имеет значение? … Не вашего собачьего ума дело! … Они эти указы сотнями штампуют. … Учесть, запротоколировать, растолмачить, прописать все надо! … Только, кто их читает и выполняет? … Это уже другой вопрос….

Бывало проснуться утром, и не могут вспомнить, что же они вчера, в горячке, накуролесили. … А увидят «плоды крючкотворчества» – ужаснуться! … И, давай, сразу поправки вставлять.

- Куды, позвольте полюбопытствовать?

- Вы что подумали, ироды похабные?! … Ух, мне! … Язычок прикусите! … Тут дела государственные, а вам все разврат мерещится?! … Убавьте тон на пол октавы. … Не вам, не вам вставляют! А законам!

- И как они, законы, то есть, себя после этого чувствуют?

- Чего глупости спрашивать? … Выпейте, с вечера, бутылки три водки на голодный живот. И кем утром вы себя ощущать будете? … Правильно! Трупами мертвыми, ничего не соображающими, ничего не понимающими. … А законам, каково? Если каждую минуту в них ящиками вливают г…о всяческое?! … Но, ближе к делу….

Внесли они, в очередном чтении, берестяную грамоту на обсуждение: кто – «за», кто – «против». Прения развернули немедленно, в дискуссию вступили «кровопролитную». … И это – правильно! … У каждого свои взгляды, программы, принципы. На позициях стоят «твердо», «насмерть» бьются за каждую точку с запятой, отстреливаются очередями согласований. А ежели, не приведи, кавычки надо перенести – в рукопашную сходятся … без различения половой принадлежности, званий ученых и должностей! … Во, какие они «идейные»!

Заяц не стерпел - вскочил первым. … Лапками по скамейке застучал, в истерике бьется, буянит, словами нехорошими всех обзывает, бумаги раскидывает. Активность дикую все видели, но о чем кричал, какая у него позиция – так никто ничего и не понял, не догадался. … Да, здраво рассудить, к чему эти все «телячьи нежности»? Все и так знают, что этот проголосует как нужно. … Нюх «на сахарную косточку» собачий….

Слово взяла Лягушка-квакушка. … Такая, вся из себя зеленая-зеленая, как недозревшее яблоко. Проквакала, что ее не устраивает ни один параграф, ничего из предложенного ей не нравиться, надо заново законопроект переделывать. А, по сути, вышло – «гори оно всё, синим пламенем» - лишь бы наше куликово болото не трогали. … В любом случае, как не черякай, малякай, калякай кириллицей, проголосует «против». … Латиница больше нравится….

Лиса была кратка и точна. Знает, рыжая, что «время – деньги». … И немалые, да еще, с процентами-пенями. … За «правое дело», она всегда горой стоит. … Уложила все «пули» в цель.

- Слишком «мягко» сформулировано! Закон надо ужесточить. Одной шкуры будет маловато, надо содрать – две, да так, чтобы потом, еще и благодарили за то, что кости оставили. … Короче, чего зря «баланду травить» – «отпускаем цены с цепи» на лесную зоофауну!

Как известно, «были бы маслы целы, а «мясо-жир» всегда нарастет», даже если зверушек на подножный корм перевести…. Потом его снова «срезать» можно будет. Или, в крайнем случае, самих «носителей» шерсти «под нож», на колбасу, пустить без сожаления.

Волк «завелся с полоборота», начал возмущаться и протестовать. … Настал его звездный час. … Клеймил предателей-перебежчиков. Взывал к гражданской совести, социальной справедливости, напоминал об ответственности. … Говорил, что они, Волки, борцы за счастье лесного населения, не допустят принятия антизверинного закона! Будут биться до конца … рабочего дня без обеда и завтрака. А в доказательство своих «твердых намерений» стал петь песни и выкрикивать антислоновьи лозунги! … К вечеру устал, притомился. … Убежал на ужин. … ??? … Не ловите на слове. … Про отказ от ужина он не клялся на манифесте.

От Мышки– норушки так ничего и не дождались. По той простой причине, что ее на совете не было. В теремке она появлялась редко, все больше по полям, по чужим амбарам шастала. На жизнь «зерно» добывала. Она здесь самая маленькая, слабая, беззащитная. … Срок дорабатывает, вторая отсидка «не светит». … Понимает, что век грызуна короток, могут вышибить. … Надо, или примыкать к сильному, или сразу заняться заготовками провизии на «черный день» импичмента. … Так что поступила здраво, разумно: «голос» свой отдавала тому, кто больше хлебушка на полдник оставит.

Долго бы они еще бузотерили-спорили. Но, тут встал Медведь - не выдержал. Другие оппоненты сразу все присмирели и «сели». … Не будем уточнять куда, кто и на сколько. … Да как рявкнет в микрофон:

- Призываю всех к порядку! … Хватит анархии и хаоса! … Кризис в лесу лютует! … Надо начинать с самого главного, первоочередного, первостепенного! … Борьбы за счастье всеобщее, сытость поголовную! … Никто не должен быть обижен! У нас нет места бедности, нищете и голоду! … Проголосуете, как скажу! Потому что Я – самый большой, а значит в большинстве едином и единственном!

Зело, как грохнет лапой по столу! … Экран табло электронного, с перепугу, выдал итоги, но … совершенно по другому вопросу. … Казус! … Показал 200 процентов - «За» … повышение жалованья всему этому зверинцу. … Такие кренделя демократии, плюрализма и равенства не решился оспорить никто! … Естественно, из природной скромности. … Колонны зашатались, штукатурка посыпалась, пол просел, потолок обвалился. Тут, теремок вдребезги и рассыпался!

Но вы, дорогие читатели, не расстраивайтесь. Здоровье ведь у вас не железное, чтобы по всяким пустякам переживать. … Несправедливо? … Да! … Но, … поймите правильно, никто не хотел этого делать, все были абсолютно «Против»! … Самопроизвольно вышло. … Спонтанно. … Не нарочно. … Можно сказать, случайно. … Заставили … под пытками, угрозами. … Короче, власть законную, большинством … изнасиловали! Дискредитировали в глазах всего заповедника. … Выставили к столбу позорному! … Стыдно им за собственную минутную слабость!!!

А с избой, как же? … Без крыши сироты остались! … Нервишки поберегите. Не волнуйтесь так. … Теремок они себе еще краше отстроят, посему как, вопросов нерешенных, указов не принятых, законопроектов не утвержденных, у них еще осталась тьма-тьмущая. Есть над чем поработать, где развернуться всей своей буйной фантазией. Да и «срока» неограниченного двумя «сроками» - предостаточно. … Произвол же, в тайге, царит на всём пространстве, но вне зависимости от времени. Кто же, кроме них будет руку на пульсе держать, процесс распада контролировать? … Словом, сосланы они сюда, на каторгу пожизненную, вечное поселение, никакими законами и конституциями не писанные. … Вот передохнут в санаториях, на курортах, самую малость, подлечатся и снова «впрягутся»…. Работа, сами понимаете, у них вредная, смертельно опасная. … «И вечный бой…. Покой им только снится.» … Нельзя же самоуспокаиваться, останавливаться на достигнутых рубежах, почивать на лаврах…. Спасать надо!!!

Одно непонятно: кого от кого и зачем?