интересное произведения... но .. что-то мине оно кажется слишком детским...

[Это не значит что его нада квотить полностью.](с) tosser

Решил вот свой рассказик запостить. Навеяно событиями прошлой зимы, писано весной.

Фанат.<?xml:namespace prefix = o ns = "urn:schemas-microsoft-com:office:office" /><o:p></o:p>

<o:p></o:p>

На станции Вокзальной было как всегда многолюдно. Сотни людей входили и выходили в ее двери, проходили к эскалатору, растворяясь в круговерти вагонов и поездов. Некоторые, не запасшиеся заранее заветным жетончиком, образовывали солидную очередь в кассы за пропуском в подземное царство.

Миша стоял в самом ее хвосте, проклиная себя за то, что его угораздило оказаться без жетона именно на этой гре_баной станции. Его куртка была обвязана огромным оранжевым платком, не оставляя сомнений в политических пристрастиях молодого киевлянина.

Перед ним стоял мужчина лет тридцати. Поверх его пальто был наброшен бело-голубой шарф.

"О! Еще одна недобитая синяя сволочь" - подумал Миша. – "Чем только этот Янукович их приманивает? Небось его на фирме руководство заставляет, а может денег за "поддержку" дают. Но зачем так нагло разгуливать по "оранжевому" Киеву? Обнаглели, мерзавцы!"

Лицо его исказилось злой ухмылкой.

- Блин, совсем этот проффэссор довел страну – за жетоном полдня стоять нужно, - громко, чтоб услышал "синий", бросил Миша.

- И не говорите, - отозвался незнакомец в шарфе. – В последнее время совсем жизни не стало.

- Ничего, разом нас багато – авось свергнем супостата, - ехидно заявил Миша. - Недолго осталось страну грабить.

- Ваши б слова, да в счетную комиссию ЦИКа. А то раз уже «пидрахувалы», - усмехнулся "бело-голубой".

Миша слегка оторопел от такой наглости "януковца". Он недоверчиво посмотрел на своего соседа.

"Вот ведь гад. Знает, что мы их уделаем – маскируется. Думает, в случае чего в струю подмазаться. Ничего. Я твою рожу запомнил, дядя. После победы революции разберемся, кто где был и чего делал."

- А тех продажных «рахувалок» всех разгоняют. Решение суда уже было, думаю новых так не купят. Побоятся твари. – Миша уже не мог сдерживать гнева, лицо его стало медленно краснеть, кулаки сжимались.

- Кто знает. Набрать все равно должны профессионалов, а уж как у них с моралью на лбу-то не написано?

"Не ну он просто издевается, - подумал Миша. – Вот ведь какой изворотливый враг попался, прям не поймаешь."

Он решил пойти в атаку.

- А вы не бойтесь, мы ваших проффффессионалов, - "дитя революции" намеренно удлинил "эф" больше чем следовало, - на вшивость-то проверим. И если что выгоним в два счета. Всех выгоним. Сам в счетную комиссию пойду, если придется.

Миша залихватски взмахнул головой, отбрасывая волосы назад и с вызовом смотря на "врага".

- Да побойтесь бога, они такие же мои как и ваши, – незнакомец широко улыбнулся. – Я не голосовал за Януковича. С какой стати мне может быть приятна подтасовка в его пользу?

Притворяться и играть дальше было бесполезно. Враг применил полную словесную маскировку типа "мороз" при полном пренебрежении к внешним атрибутам и разоблачение его было даже неинтересно.

- Ну а бело-голубой шарфик вы напялили разумеется из любви к революции и Ющенко, - съязвил Миша, торжественно стреляя глазами в предмет ненависти на шее у незнакомца и поправляя свой оранжевый платок.

К полному изумлению Миши, его блестящий удар не оказался для мужика нокаутирующим. Его улыбка стала еще шире.

- Ах, вот вы о чем? – Он снял с шеи шарф и предъявил его на вытянутой руке. – Так это ж динамовский шарф. Сегодня матч, я еду на стадион. Революция революцией, а матч любимой команды я пропускать не намерен.

- Э… так вы че…фанат что ли?

- Ну можно и так сказать. Давно и преданно фанатею за наше Динамо.

- Извините, я принял вас за…ну вы поняли.

- Да ладно, бывает. Сейчас так все смешалось.

"Вот ведь балбес, - подумал Миша, – а я уж думал ему репу начистить. А он хванат панимаешь. Тут родина в опасности а этим все игры-шмигры. Пропускать он не намерен. Ну ничего, такие люди тоже нужны для нашей победы. Хоть голос нам на выборах добавит". На душе стало как-то сразу легче.

В очереди в соседнюю кассу он увидел парня с оранжевым шарфиком. Не успев подумать, что не все дебилы понацепляли шарфы с предательскими цветами, он заметил на нем надпись, резанувшую его как острый нож. Надпись гласила - "Шахтер Донецк".

Незнакомец подошел к кассе, купил жетонов и направился к эскалатору. На губах его играла легкая улыбка, душа предвкушала просмотр интересного матча. Он ни в чем не обманул Мишу. Шарф был действительно динамовский, сам он спешил на игру. Вот только в предстоящем туре выборов он планировал голосовать против всех.

интересные мысли навеял футбол и политика
правда должен заметить, что хоть рассказ и интересно передает ситуацию, но на мой взгляд тема эта настолько позорна (я имею в виду политику и наши выборы), что народ про нее уже устал говорить и читать
но... но это мое личное мнение

как литературная вещь, рассказ очень даже интересный

Не только мне будет интересно познакомиться с вашим творчеством:drag:.Не всегда понятны перепады вашего настроения:((.А зависть - дрянное качество!
Много наслышана..:good:.=))Просим... :clapping:

смотрите выше.. там 3 моих творчества ))
зависть .. гм..а что это?! :dirol:
я просто высказал свойо мнение.. рассказ мне показался детским :meeting:

для создания объективного мнения ...этого маловасто=)
пани улеглися и просять..=)
П.С. без вашего разрешения я взяла все на распечатку и на распространение...

я фот на тему "П.С".. думаю энто слегка не справедливо :help:

Смерть
 

Ветер. Ледяной ветер в лицо. Сгибаюсь почти пополам, чтобы не упасть. Чуть тише – встаю прямо Оглядываюсь. Темно. Ночь. Или странные сумерки. Звёзд на небе нет, как и облаков. Во все стороны вокруг ничего только снег на равнине. Ни гор, ни деревьев. Ветер налетает новым порывом, и снег норовит залепить глаза. Под ногами каменная полустёртая дорога, покрытая тонким слоем льда. На мне нет никакой одежды. Ноги посинели. Я их почти не чувствую. Выдыхаю пар перед собой. Впереди только дорога, ровная, уходящая к горизонту. Иду. Вой ветра. Шаг за шагом. Шаг за шагом. Времени нет. Только дорога, холод и ветер. В моей голове есть слова – ветер, дорога но я не помню откуда я их узнал. Я не помню кто, откуда иду. Моего имени я тоже не помню….

Прошло много часов? дней? лет? Неясный огонь впереди. Я пытаюсь ускорить шаг. Поскальзываюсь, больно бьюсь об камни ногой и боком. Встаю. Ногу свёз в кровь. Но боль на холоде быстро проходит. Прихрамывая, иду дальше. Огонь ближе не делается.

Опять часы? дни? года? Свет впереди. Ровный белый свет бьёт из земли. Камней под ногами уже почти нет. Дорога еле различима. Напрягаюсь. Уже не чувствую и рук. Лицо – маска, надетая на череп. Вот свет уже в 100 шагах. Подхожу.

Квадратный колодец выложенный такими же камнями что и дорога. 10 шагов в ширину и длину. Свет ослепляет. В колодце вода. Дна не видно. Я откуда то знаю что его тут нет. Холод здесь ещё сильнее. В слезящихся глазах замерзают слёзы. Отхожу. Сосредотачиваюсь. Разбегаюсь. Бегу. Как на чурбаках. Изо всех сил ХА! прыгаю в колодец. Свет. Вода смыкается над головой. Холод как кувалда. И Свет…. И Тишина….
Ничего нет прекраснее смерти (с) Сергей Калугин.

Уважаемая Ладья, а по моему "творчеству" "проехаться" не желаете?=))

Вашу прозу тоже распечатала и ...положила в папочку "Избранное"=)
Такие вещи надо хранить не только в компьютерном варианте, но и на бумаге...=)
Что-то много комплиментов...=)
В крайнем случае - будет что сжечь..=)...(У меня там и американский флаг лежит на всякий случай):blush:
А рассказ то действительно понравился:drag:...вот они - гримасы революции по - нашему...=)

Спасибо за отзыв.
Одна просьба - не жечь мой рассказик вместе с американским флагом. Вы ж знаете как я этот флаг "люблю"=)

ПАРУС


Ветер дует в мою бога душу, рвет и треплет, и подгоняет, чтобы быстрей, быстрей. Мачты стонут, парус натянут до предела, как кожа на ребрах, готовая лопнуть. То колет, то бьет наотмашь. Он дует слишком сильно. Он учел только возможности крепкого корпуса: мол, выдержит - не один шторм его трепал. Но душа чувствительна к ударам,- лопнула, и в ней дыра. И теперь сколько ни дуй - все в дыру, и судно на месте. И ветер напрасно тратит силы.

Надо залатать, а ветер и этому мешает,- он нетерпелив, как боксер после того, как послал противника в нокдаун и хочет добить. А ветер хочет, чтобы я плыл быстрее - туда, куда он дует. Но ведь у меня есть руль,- и можно, используя силу ветра, плыть другим путем. А тот, который он предлагает... Можно поворачивать влево или вправо, можно даже идти галсами против ветра.

Научился ходить против!

Корабль борется с ветром. А я стою, и ветер злится, что не может сдвинуть меня с места. Но страшно, что я сам тоже хочу двигаться. Здесь наши желания совпадают. Хочу... и не могу.

Но уже, я слышал, есть корабли с мотором, они не подставляют щеки своих парусов под удары ветра. Они возьмут меня на буксир.

[quote=d'Vorkin]ПАРУС


Ветер дует в мою бога душу, рвет и треплет, и подгоняет, чтобы быстрей, быстрей. Мачты стонут, парус натянут до предела, как кожа на ребрах, готовая лопнуть. То колет, то бьет наотмашь. Он дует слишком сильно. Он учел только возможности крепкого корпуса: мол, выдержит - не один шторм его трепал. Но душа чувствительна к ударам,- лопнула, и в ней дыра. И теперь сколько ни дуй - все в дыру, и судно на месте. И ветер напрасно тратит силы.

Надо залатать, а ветер и этому мешает,- он нетерпелив, как боксер после того, как послал противника в нокдаун и хочет добить. А ветер хочет, чтобы я плыл быстрее - туда, куда он дует. Но ведь у меня есть руль,- и можно, используя силу ветра, плыть другим путем. А тот, который он предлагает... Можно поворачивать влево или вправо, можно даже идти галсами против ветра.

Научился ходить против!

Корабль борется с ветром. А я стою, и ветер злится, что не может сдвинуть меня с места. Но страшно, что я сам тоже хочу двигаться. Здесь наши желания совпадают. Хочу... и не могу.

Но уже, я слышал, есть корабли с мотором, они не подставляют щеки своих парусов под удары ветра. Они возьмут меня на буксир.[/QUOTE]
несоответствие 5 - 1 ...Безнадежно! Вы плавать так и не научились..и наврядли научитесь--... Они возьмут меня на буксир...
Зато Ваши стихи - птицы высокого полета..=)
П.С Очень надеюсь. что Вы воспримете мои слова снисходительно...=)

Но все же... должен признать ... красиво ... может даже страшно ...

довольно абстрактно.. но мне понравилось очень =) кто ишо не читал... :dntknw: советываю ))

Притча:

"Пришло время,когда господь Бог повелел открыть все могилы на земле и послал ангела посмотреть,что в них.Когда ангел вернулся на небо,Бог спросил его :"Скажи,что ты видел? Увидел ли ты,кто солдат,кто простой человек,а кто судья?" "Нет ,Господи-ответствовал ангел-я видел всего лишь белые кости под землей".

И еще... Ванга
"Бороться за мир не обязательно с оружием в руках,Вдохнуть людям добрые мысли - это тоже серьезный шаг к достижению мира.У нас нет другого выбора,Мы должны быть добрыми и любить друг друга,дабы спастись.Если мы не осознаем этого с помощью своего разума - нас вынудят к этому неумолимые законы Космоса,но тогда будет уже слишком поздно,и будет нам слишком дорого...Вот вижу иногда такую картину:почерневшая и обгоревшая Земля,а по ней движется горстка людей,как тени...Мы не должны допустить того,чтобы жизнь на Земле погибла из-за нашей близорукости....Так предопределено.Даже если если мы этого не хотим,жизнь должна двигаться вперед"...

Читать всем

И не сказать, что я особо чувствительный - но передернуло аж
великая страна, великий народ.
мля...
(прим.: не мое)

Московские вокзалы. Ленинградский
30 марта 2005 года

Дед шел-шел по площади Трех Вокзалов, да и упал. Только что ковылял с палкой, на ларьки с пивом да барахлом косился, а тут бац! - лежит. Рукой в серой варежке по асфальту колотит.

Мимо народ снует оживленно так. Четверг, центр города, семь вечера. Кто домой, кто по бабам, кто на работу во вторую смену. И дед у них под ногами валяется. В самом пешеходном месте брякнуться умудрился - аккурат на пути от метро к подземному переходу. Что характерно, никто его не пинает и не матюкает даже.
Перешагивают аккуратно и дальше идут. И правильно: лежит дед - и пусть себе. Где валяться - это в нашей свободной стране его, дедово, личное дело. Не мешает особо, клюку свою под ноги никому не сует; имеет право. Хорошие, в общем, нынче люди пошли. И старость вон уважают.

А я все-таки подойти решил. Вдруг неудобно ему или еще какая напасть мелкая. Ведь без перехода абсолютно лег. Говорю же, шел-шел и бац! - уже в партере. И подвывает тихонечко. Ну, думаю, точно неудобно. Подошел.

Дед, спрашиваю, тебе удобно тут лежать? Может, на другой бок тебе перевернуться помочь или газетку "Комсомольская правда" подстелить? Не май месяц пока, чтоб без газетки на асфальте релаксировать. Март пока еще. У меня вот и номерок читанный в кармане, не жалко хорошему человеку. А он не отвечает. Только рукавицей скребет по асфальту и скулит в четверть голоса.

И тут до меня доходит, что дед не совсем из тех, кто у Трех вокзалов лежа на асфальте отдыхает. Одет в чистое; старое, но чистое и не рваное. На свитере под ватником расстегнутым Отечественная Война второй степени. И ни мочой, ни перегаром от него не тащит.

Э, говорю, деда, да ты ведь не лежишь, а упал вовсе даже. Беру его под мышки - мама дорогая, тяжеленный какой - и к стене Ленинградки волоку. Нормально нести сил не хватает: дохлый я. Но волоку.

Доволок, прислонил, снова спрашиваю - что, мол, стряслось у тебя? Врача тебе, мента или просто давай домой тебе позвоним. Дед не отвечает: на ноги свои головой махнул только - в них, мол, подлых, вся проблема - и давай дальше стонать. Ну что тут будешь делать?

Набрал ноль три, повезло: ответили с первого раза. Тетка какая-то на том конце представляется: четырнадцатая. Хорошо хоть не сорок четвертая. И голос как у гардеробщицы. Так, мол, и так, начинаю. Пожилой мужчина, с ногами плохо. Диктуйте адрес, позволяет она мне. Ленинградский вокзал. Добавляю: центральный вход. Вы, уточняет Четырнадцатая, молодой человек - что, дебил? Тут Скорая помощь, серьезное заведение, государственное даже, а вы со своими шутками идиотскими. И трубку бросила.

Позвонил еще разок. Эффект тот же. Только гардеробщица на этот раз не четырнадцатая, а двадцать пятая, и я не дебил, а придурок просто. Говорю деду: ты сиди тут, никуда не ползай, а я пока мента найду. И пошел в здание Ленинградки.

Мент сразу почти нашелся. Стоит с важным видом, пятаки в щель автомата бросает. Бдит, надежа. И только я подошел, как у него десятикратная комбинация сработала. Он радостный, железо из поддона выгребает. Вот, думаю, удачный момент для начала разговора. Поздравляю с выигрышем, говорю, товарищ сержант. И сразу без
перехода: а не могли бы вы мне помочь?

Не вопрос, отвечает благодушно. Что у тебя случилось? Да не у меня, говорю. Там у стенки дед сидит и встать не может. Ноги, видать, отказали. И не говорит ничего, стонет только.

Тут мент на меня так посмотрел, что я было решил - правы Четырнадцатая с Двадцать пятой. Дебил я и придурок. Ты чо, спрашивает, издеваешься? Да на Трех вокзалах таких дедов - три богадельни забить хватит. Нашел повод от дела отвлекать. Иди, говорит, пока регистрацию не потребовал.

Я подумал тут: а может, и правда пойти? Дед старый уже совсем, с прохода я его убрал, не мешает он никому. Пусть сидит себе. Жрать не просит. Но уже взялся, отступать не с руки как-то. Поэтому от мента не отстал. Пойдем, предлагаю, посмотрите хоть. Нормальный дед, не бомж, не алкаш. Плохо человеку, нельзя
бросать. Черт с тобой, мент говорит, пошли.

Выходим: дед на месте. Еще бы: куда он с отказавшими ногами денется. Мент на него глянул и тоже проникся. Соглашается со мной: надо помочь. Был бы бомж - да черт с ним, пускай сдохнет - а тут пожилой больной ветеран. Образцовый дед и для отчетности хорошо. Отец, спрашивает его, ты где живешь? Паспорт есть у тебя? Скорую тебе вызвать? А паралич, особенно у стариков, не всегда ногами только ограничивается. Совсем не всегда. И дед менту, как и мне, не говорит ничего. Видно - не может. Мычит, а губы не шевелятся.

Тут я менту говорю: скорую, мол, пытался уже вызвать, да упоминание вокзала на них дурно действует. Не хотят ехать. Дай сюда телефон, мент отвечает, у меня приедут. Звонит, представляется по форме, рассказывает про деда. Закрыл телефон, отдал мне победно. Через десять минут приедут. И мне: ты, парень, не уходи пока. Скорой деда сдадим, поможешь мне палку оформить.

У меня тут глаза на лоб. Как-кую палку, товарищ сержант? Я не настоящий сварщик и деда этого просто на улице нашел. Мент ржет: не боись, пацан. Отчетность оформим о происшествии. Мол, сержант линейного отдела обнаружил больного ветерана и при содействии гражданина имярек доставил в больницу. А, успокаиваюсь, это можно.

Дед меж тем вроде очухиваться начал потихоньку. Не заговорил, правда, но стонать стал потише и взгляд сделал не такой несчастный. Ну, значит, слышит, что люди ничего плохого ему не хотят, и успокоился. Мент тоже это понял и за пазуху ему полез. Спокойно, говорит, папаша, надо же мне у тебя паспорт посмотреть
Нашел он паспорт, открыл и сплюнул. Твою-то, говорит, мать!

Я ему: что такое? Да нет, отвечает, в общем-то ничего. Кроме того, что дед не наш. Как это не наш? Да очень просто: из Чехова. Ну и что, говорю. Вы ж, товарищ сержант, линейный отдел, с пассажирами работаете. На Ленинградке вся Россия трется, не то что ветераны из Чехова. Все верно, соглашается. Я с ними работаю - если они что-то сделали или с ними что-то. А ты сам сказал - просто шел-шел и брякнулся. Состава нет. И полиса тоже нет. Как его скорой сдавать - ума не приложу.

Легки на помине. Мужик в кожанке и две гарпии, одна рыжая постарше, другая под свеклу крашеная, молодая совсем. Рыжая гавкает: где больной, паспорт, полис? Я её аккуратно так - тетенька, а не вы ли четырнадцатая будете? Больно голосок похож. Я, лает, сорок третья, и не заговаривайте мне зубы. Больной, паспорт, полис?

Тут мент с паспортом выдвигается и на деда показывает. Вот, мол, больной, вот паспорт. Полис, рычит рыжая гарпия, но паспорт берет двумя пальцами. Разворачивает, смотрит, бросает менту. Не повезем без полиса. Мы ей чуть не хором: как не повезете? Вы ж врачи скорой помощи, вы должны. Мы, орет, не врачи
а медсестры. И без документа никому ничего не должны. Пусть эту пьянь двадцать первого года рождения чеховская скорая забирает. Развернулись и ушли. А мы с ментом стоять остались. Мент с дедовским паспортом, я с открытым ртом - видимо, сказать что-то хотел, да не успел вот. Дед тем временем снова выть начал - просек, что не будет ему сегодня больнички.

Пасть закрой, мент мне говорит хмуро, ворона волосатая залетит. Бери за ноги, я под мышки, понесли в отделение. Врежет дуба еще, мне на участке только трупа не хватало. А что, спрашиваю, есть какие-то варианты? Ты, отвечает, хватайся и неси молча. Донесем - разберемся.

Доперли кое-как, свалили на скамеечку. Мент рогожку какую-то вытащил, ноги деду прикрыл и на телефон уселся. В Чехов звонить. Сержант, говорит в трубку, имярек. Линейный отдел милиции Ленинградского вокзала. Обнаружен прописанный в городе Чехове Московской области двадцать первого года рождения. Как выписан?? Полтора года назад??? А сейчас кто по этому адресу? Телефон? Записал, трубку положил, смотрит на меня злобно.

Ну, говорит, втравил ты меня в историю. Дед-то по документам выписан из квартиры. А в паспорте отметки нет. Как это, спрашиваю? Ты дурак совсем, отвечает устало. Деда выписать, квартиру продать. Все так делают, в подмосковье особенно. И ведь еще нормальные люди попались, пристроили куда-то. Чистый ведь
он, явно где-то живет. А где, не найдешь: он-то молчит.

Дед и правду замолчал: перестал стонать. Я к нему подхожу, смотрю - глаза прикрыл, не шевелится. И руки холодные. Но дышит пока. Мент тем временем в медпункт вокзальный позвонил. Сейчас, говорит, медсестра придет; может, хоть что-то сделает.

Пришла. Смотрим мы с ментом на нее и сразу понимаем: не везет нам сегодня на медсесер. Точно кто-то лозунг в массы кинул: "Жирные грымзы - в медучилище!" Посмотрела она его брезгливенько так и говорит: его бы в больницу, тут я ничем не могу помочь. Так не берут, мы ей говорим. А не берут и не надо, отмахивается. Сколько ему? Восемьдесят четыре? Ну так пожил, хватит ему уже. Пора бы к земле поближе. И ушла.

Мент поматерился минуты четыре и снова телефон оккупировал. Не переставая материться, полчаса тёр с чеховскими коллегами по ремеслу. Договорил, откинулся на спинку стула.

Ну чо, спрашиваю? Хрен через плечо не горячо, передразнивает. Приедут из Чехова, и врача вроде даже с собой взять обещали. Но через два часа, раньше никак не успеют. Так что сидим, говорит, ждем.
...
Менты из Чехова приехали. И даже врача с собой привезли. Дед, правда, к тому моменту помер уже. Ветеран войны, двадцать первого года рождения. Верно мент сказал: образцовый дед, хоть и не говорил ничего, стонал только тихонечко да руками поначалу скреб. Жалко. Был бы бомж или алкаш какой - да пусть бы сдох
черт бы с ним. Правда ведь? Ведь правда, да?
__________________________________________________ _________
предлагаю обсудить рассказ....

тоже произвело сильное впечатление:

а какие они? эти глаза голубой собаки??

для каждого свои собственные.. со своим особенным оттенком и выражжением.